Рубрика: Зимовниковский район

(1926)

Вера Федоровна Токарева родилась в х. Мазанов Зимовниковского района. Семья, в которой было пятеро детей, с трудом сводила концы с концами. От старшего брата, которого забрали на фронт в первые дни войны, годами не было ни одной весточки. А в конце войны получили на него похоронку. Ждать с фронта было некого. А он оказался живым после двух тяжелых ранений. Обе руки и ноги перебитые, ранение в голову надолго приковало солдата к госпитальной койке. Плохо ходил , но был бесконечно рад, что остался жив. Отец, участник гражданской войны, болел и в 1943 году умер. Перед приходом немцев в наши края, в колхозе «Сальский коневод», где долгие годы трудилась семья Токаревых, считали необходимым спасти ценнейший генофонд лошадей. В отправку с жеребцами из табуна, в 1942 году ушли отец Веры Федоровны, сестра и она сама. Они дошли до Кугульты в Калмыкии. В этом далеком степном и чужом краю, собралось несметное множество живности из разных хозяйств Зимовниковского района и людей сопровождающих ее. Глубокая балка у Кугульты была серьезной преградой для переправы на другую сторону. Единственной возможностью переправы был мост, но вооруженные калмыки, воевавшие на стороне немцев, не позволили это сделать, сказав,- кто сделает хоть шаг на мост, стреляем. И действительно убивали смельчаков. Дядя Веры Федоровны, бывший председатель колхоза, вез документы колхоза Мокрый — Гашун, чтобы спасти и сохранить их. На тачанке он заехал на мост, но калмыки сдержали слово: коней застрелили , кучера отпустили, а дядю убили. Потом отрубили ему руки, затем ноги, голову и сложили в одну кучу. Через 10 дней стада коров, лошадей, овец из десяти колхозов Зимовниковского района развернули и погнали назад. Немцы на самолетах опускались низко, смеялись, махали руками, кричали что-то по — своему. В Зимовниках хозяйничали гитлероские захватчики. Они заставили возвращенный скот гнать на станцию к погрузке в вагоны и отправили в Германию. Поскольку мужчин не было Вера Федоровна приняла отару и стала работать чабаном на точке, где раньше жили калмыки. Калмыков вместе с детьми и ручной кладью увозили ночью на машинах солдаты, потом пересаживали в скотские вагоны и отправляли в Сибирь. Все оставшееся их хозяйство ушло в колхоз.

(1923)

Прасковья Ивановна Троцкая уроженка Волгоградской области. В семье ее родителей было семеро детей. Переехав в Зимовники, жили на Кучмане. Отец погиб на фронте, мать заболела и вскоре умерла. Прасковье, старшей из детей, пришлось поднимать детей, младшему из которых было четыре месяца. Голод во время войны, расстрел немцами евреев на ее глазах, за нашим поселком на Василевской стороне забыть невозможно, сколько бы не прошло лет. Однажды немцы схватили ее на улице, затолкали в машину, где было уже много молодежи и повезли. Она думала на расстрел. Однако всех задержанных и перепуганных молодых людей немцы вывезли на 273 км железной дороги, дали в руки лом и показали, что надо делать. Оказалось надо было нашу железнодорожную колею переделать под немецкие составы. Прасковья Ивановна бросила неподъемно — тяжелый лом и побежала от железной дороги. Немцы ее вернули и избили. Дали ей в руки сначала молот, а потом совковую лопату. Она на нее руками нагребала гравий, носила и подсыпала рельсы. Поздним вечером пришла домой, долго плакала, а утром не могла встать. Но на нее смотрели шестеро голодных детей и она… встала. Незабываемое впечатление в жизни Прасковьи Ивановны, оставило тушение пожара на горящем Зимовниковском элеваторе. Страшное было зрелище. После освобождения п. Зимовники в 1943 году, П.И. Троцкая работала на железной дороге за 300 грамм хлеба — паек, который делила на семь равных частей.

(1928)

Евдокия Тимофеевна Склярова родилась в селе Поливянка, Развиленского района, Ростовской области. Отец, Тимофей Иванович, мать, Надежда Куприяновна и четверо детей: Мария, Евдокия, Александра и Владимир не могли подумать, что привычный ритм жизни может измениться. В 1941 году 22 июня, началась Великая Отечественная война. Отец по призыву военкомата ушел на фронт в первые дни войны. В конце того же, злополучного года, им сообщили, что он погиб на Украине в г. Изюм, Харьковской области и похоронен в братской могиле. Когда вошли немцы, в 1942 году, хлеб на полях был уже убран, но еще было зерно на току, не перевезенное в хранилище. На перевозке зерна работали девочки- подростки в том числе и Евдокия Тимофеевна Склярова и два деда: один без ноги, другой без руки. Подводы, груженые зерном, растянулись в длинную медленно движущуюся в хутор цепочку. Вдруг они увидели огромные зеленые машины студебекеры, полные военных в чужих касках. Немцы пили яйца, а корки, под смех, гиканье и выкрики, бросали на подводы и на детей, которые дрожали от страха и плакали. Зерно довезли и выгрузили, а матери стояли на окраине села, ждали их возвращения, не сводили глаз с дороги. Немцы потом, это зерно вывезли в Германию. Как только гитлеровцы появились в селе, сразу же сделали полицейский участок, выбрали старосту переписали всех комсомольцев, пионеров и тех, у кого отцы и братья были командирами Красной Армии. А потом начали вызывать в комендатуру, каждого раздевали до гола, смотрели где родинки, или другие приметы — если кто убежит, чтобы легче искать. Каждую неделю вызывали в течение полугода и процедура с раздеванием каждый раз повторялась. Потом сделали список молодежи для отправки в Германию, в который вошли имена Евдокии Тимофеевны и ее старшей сестры Марии. Немцы из дома их выгнали, жили они в сарае вместе с коровой и птицей. Фашистское отродье, корову зарезали, птицу забрали, с погребов все выгребли и началась жизнь, полная голодных дней и лишений. Особенно были жестокими румыны, хуже немцев. У кого мужья были директорами или командирами Красной Армии тех, куда -то увозили на допросы и люди оттуда не возвращались.

Наши разведчики вошли в село неожиданно и быстро. Немцы подняли крик, суета, страх и паника вмиг овладели врагами. Начали лихорадочно заводить машины и мотоциклы, спешили уезжать. Перестрелка продолжалась всю ночь. А утром объявили по радио, чтобы все жители собрались на площади, где объявили, что село освобождено советскими войсками, что можно возвращаться в свои дома, что врага Красная Армия теперь будет гнать до самого Берлина.

(1936)

Лариса Степановна Раюшкина родилась в деревне Малишиво, Хойницкого района, Гомельской области в 1936 году. Отец Окуней Степан Иванович работал председателем колхоза, а перед самой войной возглавлял Сельский совет. Мать, Екатерина Антоновна, была домохозяйкой и воспитателем пятерых детей. После начала Великой Отечественной войны Степан Иванович Окуней, был оставлен в колхозе по броне для подготовки и эвакуации колхозного скота за линию фронта и был партизаном в отряде имени Котовского. Вместе с рабочими, председателем колхоза Ермоленко и его самого, гурты скота двинулись к безопасному месту. Однако там уже были немцы и пришлось вернуться, а скот пришлось спрятать в партизанском отряде в глухом лесу. Их возвращение заметил лесничий Метельский, оказавшийся предателем. От него пришлось прятаться в болоте. Мокрый и продрогший, ночью, отец, Ларисы Степановны пришел домой, чтобы переодеться в сухое, а ранним утром, когда он собрался уходить из дома, у дверей стояла полиция. Его арестовали и передали немцам. Полицаи рьяно служили новым хозяевам. Степана Ивановича допрашивали, но он никого не выдал. А утром, всех жителей деревни, в том числе и семью, немцы согнали на колхозный двор и его расстреляли у всех на глазах и запретили хоронить. В тот же день полицаи выкопали яму под грушей — дичкой там же, где расстреляли, и зарыли его. Мать, единственное что сделала, сняла платок с головы и накрыла ему лицо. Потом началось преследование семьи и угрозы. Деревню немцы сожгли, одних жителей угнали в Германию, Екатерина Антоновна с четырьмя детьми в числе других, ушла в лес. Три лета и три зимы, до 1944 года, жили они в лесу, по несколько семей в шалашах из хвои. Непроходимые леса, надежно защищали от врага. Однако лесных жителей немцы упорно искали. Они привезли артиллерийское орудие в деревню и стреляли из него день и ночь по дремучему лесу. С помощью местной девушки — предателя, их все-таки нашли. Мать Ларисы Степановны с четырьмя детьми на одну ночь зимой ушла из лагеря, было так голодно, что мысль найти на огороде мерзлую картошку, вынудила ее покинуть надежное укрытие. И в ту же ночь, прибывшие туда полицаи вместе с фашистами, согнали тех, кто остался в лагере и всех расстреляли. Их было шестьдесят человек. Зима была суровая, морозы стояли лютые, хоронили погибших только по весне, когда освободили деревню от врага. После войны, жители деревень полицаев вылавливали и вешали на телеграфных столбах. И было за что, о такие же столбы они убивали маленьких детей, председателю колхоза шашкой срубили голову, а его жену и детей расстреляли у рва. Палач, особо отличившийся жестокостью, с немцами сбежал в Германию, а после войны его нашли. С Белоруссии в Германию, ездили свидетели для опознания, когда там он «попал» в автокатастрофу. Возвращались люди из леса в деревню, а жить можно было только в подвалах, по несколько семей в каждом. Ни одного целого дома не было. Старший брат Ларисы Степановны, Алексей, ушедший сначала по призыву в армию, а потом на фронт, служил на Ленинградском фронте, пережил блокаду от первого дня и до полного ее прорыва в 1944 году, участвовал в боях на Невском пятачке. Контуженный и единственный из всех чудом выживший, после прямого попадания снаряда в блиндаж, в котором он был, весь израненный шрапнелью, продолжал держать оборону. О войне, прошедшей через жизнь, Лариса Степановна без слез вспоминать не может.

(1936)

Раиса Ивановна Пушкарная (Березина) родилась в селе Вязовка Черноярского района Волгоградской области в 1936 году. Отец, Березин Иван Александрович, работал трактористом, мать Агриппина Трофимовна была домохозяйкой. Перед самой войной, семья Березиных с тремя детьми переехали в совхоз Красный — Чабан Зимовниковского района. С началом Великой Отечественной войны, в 1941 году, отца Раисы Ивановны оставили по броне для организации эвакуации скота и помощи в хлебоуборке. Когда эвакуировали скот за Волгу, Колесник Мария Ивановна, директор совхоза, гнала скот вместе со всеми. Однажды, к ним подъехала машина с немцами, они долго объясняли, что им нужна женщина — директор. Отец Раисы Ивановны, почувствовав смертельную опасность, нависшую над директором и над ними всеми, тихо произнес, обращаясь к Колесник М.И. — садись и дои корову, а немцам показал в какую сторону она уехала. Те заторопились ее догонять. Больше не вернулись.

По возвращении из эвакуации в 1943 году, с отца Раисы Ивановны сняли бронь и он ушел на фронт. Воевал на ЭРС, грозном оружии Второй мировой «Катюшах», был награжден орденом «Краской Звезды», знаком » «Отличный минометчик», медалями «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина» , Гвардейским значком. Не у многих отец вернулся с фронта живым, а Раисе Ивановне, пережившей страх, ужас, видевшую смерть близких, повезло.

Когда в конце 1942 года, в хуторе Красный -Чабан появились советские танки, началась страшная немецкая бомбежка. Раиса Ивановна, ее сестра и брат побежали в окоп, что был у них во дворе. Другие дети побежали туда, где упали ракеты выпущенные немцами перед бомбежкой, во время взрывов дети погибли. А потом солдаты с танками ушли, а местные жители, спасаясь, бежали к речке, им казалось, что там бомбят меньше. Женщина по фамилии Букреева, убегала от бомбежки с тремя детьми, один совсем маленький, грудной. Она добежала домой, спряталась в погребе, а погреб завалило от взрыва попавшего туда снаряда. Они все погибли, мать и трое мальчиков. Почти во всех домах были выбиты стекла, жили в уцелевших, на окраинах, по 2 — 3 семьи в каждом. Немцы пробомбили и улетели, а потом пошли румыны, как саранча. Грабили население, забирали все, на что глянул глаз. Шли полураздетые, закутанные в одеяла. Во второй половине дома, где жила Раиса Ивановна, была немецкая комендатура. Старостой немцы назначили Сурмаева. Однажды староста, получив очередной приказ, сказал,- Березина, спрячь гусей, немцы хотят забрать все ваше стадо. Гусей спрятали на окраине хутора. Спасло только то, что им уже было не до гусей. Красная Армия гнала врага, уничтожала его и не давала ему передышки. Давно закончилась война. Не бьют пушки, не гремят взрывы, но память о том страшном времени всегда будет жить в сердце Раисы Ивановны. А теперь и в нашем тоже.

(1938)

Зоя Никитична Попова Родилась в поселке Октябрьский, Бежицкого района, Брянской области. в 1938 году. Отец Никита Иванович работал маляром на заводе, мама Татьяна Ивановна — домохозяйка. Дети семьи Новиковых Анатолий, Владимир и Зоя были для родителей предметом гордости, радости и надежды. Начавшаяся война в 1941году, нарушила привычный ритм жизни, уничтожила планы, ожидания и веру в завтрашний день. Отца забрали в первый день войны. Татьяна Ивановна с тремя детьми, уехала к отцу в село Кабачи. Это было знаменитое село в Брянской области. Рядом с ним стоит потомственное имение И.С. Тютчева (Овстюг). Отец защищал Родину в армии под командованием Маршала И. Х. Баграмяна с первых дней 1941 года и до конца апреля 1945 года, когда он, рядовой войны пропал без вести. В одном из боев за Берлин Никита Иванович был ранен в плечо, приказ пойти на перевязку он выполнил, но по пути в медсанбат произошло непредвиденное — за считанные дни до победы, он пропал без вести. Мать, получив такое известие, от горя умерла. После освобождения Брянска, дедушка, Иван Алексеевич Соничев отвез маленькую Зою в Брянский специальный детский дом в село Сельцо, куда помещали детей погибших красноармейцев. Здание детского дома, бывшее царской усадьбой придворных, с колоннами, галереей и арками, своим красивым видом старины, не могло унять детскую боль от потерь, разлук и страданий. Когда гитлеровцы, под стремительным напором советской Армии, отступали из Брянска в 1943 году, все поселки с деревянными домами пылали, как огромные костры. В деревне Кабаличи уцелело всего несколько строений, в том числе церковь, школа и дедушкин дом, что на самом краю села. Но пожары от рук фашистов, были не последним их злодеянием. Они забрали в каждом дворе корову, все стадо загнали в колхозный сад, постреляли и бросили. Детский дом в поселке Сельцо, стал надежным пристанищем на долгие годы, для детей из воюющей Испании. Дети, прошедшие немецкие концентрационные лагеря, с номером на руках, возвращались к жизни, к общению со сверстниками, медленно и трудно. Девочка — испанка Стелла Кугельман была близкой подругой Зои Никитичны. У Стеллы была удивительная судьба. Был в годы гитлеровского рейха печально знаменитый женский концлагерь Равенсбрюк. Среди его узниц люди разных национальностей. Трехлетняя Стелла вместе с мамой, участницей движения Сопротивления, попала в этот лагерь. Схватили их в Бельгии, припомнили матери борьбу за республиканскую Испанию. Это была их родина. Мать вскоре погибла. А маленькую испанку узницы передавали из рук на руки, кормили последними крохами, согревали своими телами. А когда пришло освобождение, русская женщина Олимпиада Алексеевна Черкасова привезла ее на Брянщину. В детском доме Зоя Никитична Попова(Новикова) закончила десять классов, потом медицинское училище. Жизнь день за днем движется вперед, только память ведет назад.

( 1910)

В 2016 году Орловой Анастасии Алексеевне исполнилось 106 лет. Родилась она в зажиточной крестьянской семье в хуторе Козорезов. У родителей было пятеро детей, несколько гектаров земли, своя мельница, двор полный домашнего хозяйства и два наемных работника. Так было до революции и начала коллективизации. Старшая сестра Анастасии Алексеевны полюбила одного из батраков и они начали тайно встречаться, а когда родители узнали об этом, препонов чинить не стали. После венчания молодым отделили часть домашнего хозяйства и выделили землю. В коллективизацию у родителей Орловой А.А. все отобрали и передали в колхоз. Будучи людьми глубоко верующими они становились у иконы молились и просили у Господа сил пережить день наступающий. А каждый вечер благодарили его в молитвах за прожитый день. Анастасия Алексеевна считает, что только вера в Бога помогла ей выжить в войну и после нее. В 20 лет Анастасия вышла замуж за парня, с которым жили ладно. Имели свой дом, небольшой участок земли, с которого кормились, а когда был неурожай, ходили на заработки. Родились четверо детей и все было бы хорошо, если бы не началась Великая Отечественная война. Петр Орлов ушел на фронт в первые дни и не вернулся. Он погиб. Во время войны, его жена Анастасия Алексеевна, бралась за любую работу, только бы выжили дети, она трудилась и молилась Богу. А после войны мужчин в деревнях осталось совсем мало, а поднимать колхозы и совхозы надо было. Женщины наравне с мужчинами пахали, сеяли, косили, скирдовали, строили разрушенные дома. Оставшись вдовой, она ни от кого не ждала милости, своими руками из оставшихся блиндажей построила жилую будку, где и жила с детьми. В совхозе работала разнорабочей, надо было кормить и учить детей. Сама по воскресениям училась в Ликбезе. Очень трудно было работать дояркой: сначала было три доярки у каждой по 13 коров. Доили вручную, сами ухаживали за ними: поили, кормили, чистили, воду носили на коромыслах из колодца. На работу поднималась в 4 утра, а ложилась спать за полночь. До фермы надо было идти пешком около двух километров. Анастасия и в поле была первой, и по надоям молока в передовиках ходила. Она никогда не жаловалась на судьбу, не завидовала другим, молилась Богу и верила в его помощь.

( 1936)

Елена Ивановна Никитенко (Моисеенко) родилась в х. Курячий Зимовниковского района. Отец Моисеенко Иван Яковлевич с первых дней Великой Отечественной войны был призван на фронт защищать Родину, пришедшая вскоре похоронка, известила семью, что он погиб под Ростовом. Жена, Вера Ивановна и пятеро детей, навсегда потеряли надежду на встречу с родным человеком. Зимой 1942 года в х. Курячий вошли немцы. В землянку Моисенко, где на лежанке сидело пятеро детей, они зашли без стука. Видя чужих незнакомых вооруженных людей, дети стали плакать. Матери в доме в эту минуту не было, непрошенные гости постояли, поговорили на своем языке и вышли. В войну выживали так трудно, что и через семьдесят лет вспоминать страшно. Мать, со свалки носила мясо с дохлых овец и лошадей, мыли, варили и ели. Из лебеды делали котлеты, ели макуху, копали сладкий корень, листья крапивы ели и свежими и сушеными. От такой еды самые маленькие брат и сестра начали пухнуть от голода. Вера Ивановна, работала дояркой на молочной ферме, в конце дня приносила спрятанную на груди 0,5 л. молока, на пятерых получалось по глотку. Дети плакали от голода, а она вытирали катившиеся по щекам слезы, оттого, что дать им больше было нечего. После войны тоже было голодно и холодно, но тем, у кого отцы возвратились с фронта, жилось легче. У Елены Ивановны отец погиб и надо было рассчитывать только на свои хрупкие силы, надо было помогать матери поднимать младших сестер и брата. Работать дояркой на ферму она пошла совсем молоденькой девочкой. В ее группе было 15 коров своих и прибавлялись коровы тех, кто отсутствовал по какой- либо причине. Доили руками, хорошая корова могла дать восемь литров молока. За одну дойку Елена Ивановна надаивала более ста литров. Ее трудовой стаж вместил еще и десять лет работы на свиноферме. За высокие показатели в социалистическом соревновании, ее фотография занимала достойное место на районной Доске Почета из года в год. Такую честь она заслужила!

(1927)

Екатерина Александровна Москаленко родилась в х. Алдобульский Дубовского района. Отец Кузнецов Александр Федорович, мать Александра Павловна и пятеро детей с 1937 года жили в с. Дубовском. Отец был рабочим в заготконторе, мать работала на плантации. 1941 год – год начала Великой Отечественной войны. Отец был оставлен по броне, а 1943 году был призван и погиб в битве под Сталинградом. Когда пришли немцы, школы не работали. Новые хозяева выгнали из дому мать Екатерины Александровны и детей , сами жили в доме. А семья жила в кухне. В памяти Екатерины Александровны остался момент, когда на станцию в Дубовке, пришел состав с советскими военнопленными, возле железнодорожного вокзала территорию огородили колючей проволокой и выгрузили туда наших солдат. Внешний вид пленных был ужасным: измученные, голодные, оборванные. Передать им еду не было никакой возможности. Немцы не подпускали никого. Мама Екатерины Александровны, увидела военнопленных первая, пришла домой и сказала,- взрослых немцы не подпускают, а дети подбегают и кидают еду. Она разрезала на мелкие куски сырую тыкву, высыпала в сумку и поторопила Катю,- беги и кидай эти кусочки за колючую проволоку. Они будут есть. Куски тыквы падали в пыль, пленные падали на живот поднимали их и тут же съедали. Этих же пленных позже вывезли за Дубовку, за такую же колючую проволоку. Дети бегали туда и кидали этим голодным людям капусту и кочаны кукурузы. Екатерина Александровна всю жизнь помнит лица военнопленных, ограждение и часовых на вышке. Военнопленных были тысячи. Они умирали сотнями от голода и болезней. Хоронили тут же. Когда делали дорогу на Волгодонск, стали выкапывать кучу костей, остановили строительство дороги, выяснили у старожилов, откуда там могло быть захоронение. Все найденные и извлеченные из земли останки перенесли в одну братскую могилу , а потом нагребли огромный курган, на который поставили памятник – скорби. В Дубовке Екатерина Александровна жила рядом с почтой, немцы, заняли это здание и начали делать в нем капитальный ремонт. И все, кто жил вблизи этого здания принуждались немцами к работе в нем. Работала там по немецкому приказу и Екатерина Александровна с сестрой. Кто — то из подростков 14 -16 лет, украл у немцев банку краски, они собрали всех и через переводчика им было сказано,- идите домой, и через пол — часа либо вы приносите эту банку назад, либо мы вас всех расстреляем. Прибежала Катя с сестрой домой, мамы не было, она на работе, плакали, прощались с домом. В назначенное время вернулись, а краска была на месте. Так и осталось тайной, кто брал и кто ее принес. У этого же здания почты был рупор. В 1945 году голос Левитана сообщил, что закончилась война. Вся Дубовка бежала к этому столбу и все плакали криком. Это было страшное зрелище. Одни плакали, что остались живы, другие оплакивали погибших. Страшный массовый крик. Крик радости и горя.

(1929)

Надежда Васильевна Мыльцева родилась в п. Зимовники. Ростовской области в 1929 году. Когда началась Великая Отечественная война, по совету директора совхоза «Главмясо» Бабата Кирилла Никифоровича, отец Василий Лукьянович, мать Ольга Арсентьевна и трое детей переехали жить в хутор Власовку, чтобы иметь возможность работать и держать корову — кормилицу семьи. Отец, участник гражданской войны, 1890 г рождения, был оставлен по броне, для организации и помощи в проведении сельскохозяйственных работ оставшихся: молодежи, женщин и детей. Жить на Власовке, вновь прибывшим поселенцам, было негде, их приютила Мария Бугаевская, в маленькой землянке, где разместились взрослые и шестеро детей. Директор совхоза, будучи в хуторе, поинтересовался, как они устроились, ему до всего было дело, спросил у Надежды Васильевны,- сколько ей лет и услышал,- двенадцать с половиной. Для войны это был возраст самостоятельного человека, помощника, каждая пара рук в хозяйстве была на вес золота. Никифор Кириллович сказал, чтобы девочке собрали вещи и она будет работать в бригаде за шесть километров от хутора. Работы было много: скирдовали солому, веяли, грузили, убирали зерно, готовились к первой военной зиме, там же и жили. Так у Надежды Васильевны в июле 1941 года, началась трудовая биография. Работал и брат, которому было десять лет. Он помогал воловнику качать воду, поить скот, пасть быков, чистить сараи, кормить живность. А когда выслали калмыков, Надежда Васильевна и семья переселилась в их барак. В 1944 году, по весне, калмыков вывезли за одну ночь машинами, на утро не было ни единого. До начала оккупации Зимовниковского района, отца, Надежды Васильевны, Василия Лукьяновича, бывшего санитара, мобилизовали на трудовой фронт войны. Задачей рядовых этого фронта, было собирать убитых после боев, хоронить их, оказывать первую медицинскую помощь раненым, вытаскивать с поля боя или укрывать в воронке, в окопе, тех, кто самостоятельно двигаться не мог, помогать выгружать прибывших раненых и многое другое. По земле нашей Родины шла война. Жена и трое детей ждали домой фронтовика.

Когда немцы заходили в хутор (1942), в перестрелке были убиты два вражеских солдата. Гитлеровцы похоронили их в двух могилах на кладбище, а население предупредили, если живность или кто — нибудь нарушит могилу, они расстреляют десять человек. Взрослые у этих могил дежурили по ночам, а подростки днями, чтобы остаться живыми. С появлением немцев в каждом дворе хутора был вырыт окоп, который спасал при обстрелах и бомбежках. Однажды, Ольге Арсентьевне староста принес мешок шерсти, чтобы она вязала немцам рукавицы и теплые носки. А в это время гитлеровцы и румыны лазили по курятникам , забирали яйца и кур. Мать вечером корову доит, а румынская и немецкая солдатня уже стоит с котелками и ждет молоко. Выпивали все до капли. Не дать было нельзя, убили бы сразу, а то приволокут барана, зарежут и заставляют варить и жарить для них мясо. Немцы стояли почти в каждом доме. Барак, где жила Надежда Васильевна и семья находился на самом краю Власовки, туда, чаще всего, заходили беглые пленные солдаты, боясь немецкого патруля, опасаясь обнаружить себя и быть расстрелянными. Немцы были в хуторе, а сбежавшие военнопленные, смешивались с возвращающимся с пастбища стадом коров или ползком, под покровом ночи, проникали в хутор. Молодые, изможденные неволей, они нуждались в помощи и защите. Помогали им многие: Заикины, Тесленко, Павличенко, Магдины и др. Их прятали, кормили, переодевали во что могли, а ночью помогали уйти. И только раз, немцы во время облавы, обнаружили беглых военнопленных в доме Ольги Арсентьевны. Они забрали ее вместе с детьми и обнаруженными беглыми, вывели всех к балке, выстроили, а потом военнопленных забрали, закрыли в кузнице и поставили охрану, а мать с детьми бросили и ушли. Верная смерть была совсем рядом. Это было второе рождение для них, запомнившееся на всю оставшуюся жизнь. Брат Надежды Васильевны, Александр и Илья Павличенко бесстрашно, рискуя собственной жизнью, передавали невольникам ночью хлеб и молоко. А через несколько дней, кузница оказалась открытой и пустой. Немцы их расстреляли.