Рубрика: Каменский район

12.09.1917

Память о героических делах народа в годы войны живет в наших сердцах. Особенно хочется рассказать о подвигах женщин. Впервые дни войны, преодолевая огромные трудности, они заменили своих мужей, отцов и братьев у станков, в поле и дома. Их труд золотыми буквами вписан в героическую летопись истории нашей Родины. Слова из стихотворения Михаила Исаковского находят тому подтверждение:

… Да разве об этом расскажешь —

В какие ты годы жила!

Какая безмерная тяжесть

На женские плечи легла!

Наш рассказ о Вере Стефановне Трофименковой, которой в этом году исполнилось 100 лет. Родилась она в х. Вишневецком Каменского района в 1917 году 12 сентября в семье крестьян. Мама Агафья Викторовна и отец Стефан Васильевич имели свое хозяйство. Сами сеяли, пахали, молотили, держали скот. В период образования колхозов все сгорело.

У родителей было десять детей, чтобы помочь родителям 13-летняя Вера нанималась к людям присматривать за детьми. Вера Стефановна вспоминает: «Я с 13 лет по людям ходила, где качала детей, где коров доила. Моя жизнь никогда не была скучной и однообразной. Забота о близких и труд делали мою жизнь интересной. Детство было очень трудным, в школу вместо пальто носили шаль на троих девчат. Училась всего два с половиной года, нужно было помогать родителям».

В 1937 году вышла замуж и с мужем переехали в город Краснодон. Жизнь текла тихо и размеренно, никто тогда не думал, что однажды их покою придет конец, что война бурей ворвется в жизнь людей, всё ломая, круша, калеча миллионы судеб. Беда не миновала.

Началась проклятая война. Многих знакомых призвали на фронт. Люди провожали отцов и сыновей на войну. Вера Стефановна и сегодня помнит, как, всхлипывая, провожала она мужа, как будто чувствовала, что в последний путь. Военные годы были очень трудными. Не было еды и одежды. Суп варили из разных съедобных трав. Собирали черные семена лебеды — из них делали муку и пекли блины. Ели хлеб, испеченный «из дикухи». Он был зелёным и невкусным, но приходилось есть, так как надо было жить. Помощи ожидать было неоткуда. Нужно было надеяться только на себя. Выкручивались, как могли, хотя были моменты отчаяния. Вера Стефановна рассказывает: «Поехали мы с братом на рынок в Лавровку и Самсоново обменять вещи на продукты, были какие- то туфли, кофтенка. Обменяли на два мешка кукурузы. Добираться домой было нелегко. Машинисты «товарняков» прятали своих пассажиров. Поздно вечером приехали в Каменск, у знакомой оставили мешки.

В Вишневецкий добирались пешком, с утра пораньше пришли за мешками, а они исчезли. Горький комок застрял в горле, но ничего не изменишь!

В 1943 году пришла весть о гибели мужа. Не верила… Ждала… Но так и не дождалась, и замуж больше не вышла. В хуторе остались старики, женщины и дети. На хрупкие женские плечи легла тяжелая неженская работа. Распахивали поля, сеяли зерно, убирали урожай, ухаживали за скотом, заготавливали для коров, коз и лошадей сено.

Вера Стефановна работала на поле. Денег не получала, ей шли трудодни. В конце года за трудодни давали муку – два мешка плохого качества, ведь всё хорошее сдавали государству в Фонд обороны СССР. Есть было нечего, люди питались лепёшками из лебеды, желудей, крапивы, даже картофельные очистки не выбрасывали — всё пригодилось на скудном крестьянском столе. Днём трудилась на колхозных полях, как и все жители села, а по ночам вместе с другими женщинами вязала шерстяные носки и варежки— их отправляли на фронт для солдат. Трудовой день был не нормированный — работали сколько надо. Бывало, очень поздно возвращалась домой. Но люди не унывали. На работу и с работы ехали с песнями. Большой вклад в победу внесли женщины. Они овладевали мужскими профессиями, самоотверженно трудились на колхозных полях, выполняя и превышая нормы, брали повышенные обязательства.

Так Вера Стефановна и жила. А потом, девятого мая тысяча девять сорок пятого года объявили о Победе! Пророческими оказались слова Левитана, сказанные в начале войны: «Победа будет за нами!». Да, они одержали Победу, но какой ценой! И в день Победы она рыдала, рыдала от пережитого горя и от счастья, что все это позади.

С окончанием войны работы не убавилось. Работала свинаркой в колхозе. Вера Стефановна вспоминает: «Стояла холодная зима, сильные морозы, стали пороситься свиноматки. Я маленьких поросят приносила домой, отогревала на лежанке, а через час, отогревшись, они уже прыгали и падали с печи — просили еду. Так всю ночь носила в пазухе кормить малышей: из свинарника домой и обратно. Председатель колхоза за хорошую работу подарил отрез на платье. Подруги с завистью смотрели вслед». «Обиду на свою судьбу не держу, время такое было, не мне одной трудно приходилось», – говорит Вера Стефановна. Однако веселиться умела и любила. «За целый день наработаешься так, что спины разогнуть нет сил, а вечером всё равно в клуб бежишь, плясали босиком, ноги в грязи измажешь – вот тебе и туфли. Днём платье одной стороной носили, а к вечеру вывернешь – вот вечерний наряд».

Эта с виду хрупкая женщина трудилась не покладая рук, такое редкое качество было в почете, и по-другому жить она, просто не умела!

Низкий поклон таким людям, их ещё немало таких тружеников, которые после тяжелой войны восстанавливали наши родные места, и кормили страну своими хрупкими, но могучими руками! 

Так и прошло целое столетие! Вера Стефановна, достойно прожила свой век, являясь свидетелем и участником многих исторических событий, полностью менявших привычный уклад жизни. При этом осталась сильным человеком, который умеет радоваться жизни и философски относится ко всем превратностям судьбы, находя в них массу плюсов и поводов для радости.

14.03.1926

Жизнь Глубочанки Валентины Кораблиной, как и многих ее сверстников, была полна испытаний, тяжелых событий.

Родилась в поселке Глубоком. Мирное детство кончилось в июне 1941 года, когда Вале исполнилось 15 лет. Она успела окончить 7 классов. Время было суматошное, детям даже не успели вовремя выдать аттестаты об окончании школы. Детей и женщин тем летом стали направлять на различные работы.

«Мы верили в Победу, не было слов «не хочу или не пойду». Согласны были трудиться для страны столько, сколько нужно», — вспоминает Валентина Захаровна. Девчат из Глубокого послали копать окопы вокруг аэродрома недалеко от Каменска. Окопы рыли в каменной земле, сплошь в пластушке. Худенькие слабые девчонки изо всех сил долбили землю тяжелыми ломами. Уставали, конечно, но не жаловались. Жили в двух бараках, которые не раз по ночам бомбили немецкие самолеты. Бог миловал, ни одна бомба в бараки не попала. И работать приходилось под бомбежками. Спустя два месяца Валя вернулась в Глубокий.

Летом 1942 года началась оккупация. Немецкие солдаты заняли одну комнату в доме, родители и Валя ютились в другой. Лишний раз на улицу не выходили. Радостно встречали наши танки 13 января 1943 года. Когда освободили поселок, в Глубоком в школе № 32 оборудовали госпиталь. Местные жители, женщины и молодые девчата, помогали ухаживать за ранеными. Здесь каждая пара рук была не лишней. Гнойные раны, обмороженные руки-ноги, страдания, стоны, боль – ужасные воспоминания остались с ней на всю жизнь. Одному парню, раненому в легкое, Валя с подругой каждый день приносили бутылочку козьего молока. Поили через соску, ни говорить, ни двигаться солдат не мог. Другой раненый подарил Вале на память ложечку и вилочку. Она хранит дорогой подарок до сих пор. Ночью госпиталь эвакуировали на машинах в глубокий тыл, женщины помогали грузить раненых. Командование объявило глубочанкам устную благодарность.

Весной 1943 года фашистская авиация неоднократно бомбила станцию Глубокую в 9 вечера, как по часам. Родительский дом Валентины расположен близко к железной дороге, понятно, что приходилось им несладко. В погребе прятались не только родители, бабушка и сама Валя, но и соседи. В одну из бомбежек бомба упала на крышу погреба буквально в том месте, где сидела девушка. Не иначе, как божьим промыслом и чудом, называет сегодня Валентина Захаровна тот день – ведь никто из тех, кто был в погребе, не пострадал. Очнулись – солнце светит, все вокруг в осколках и остатках кровли, но живые! И что удивительно, дом тоже остался цел. А вокруг было немало разбитых домов, мертвой скотины и погибших людей.

После освобождения Глубокого, а затем всего района мирная жизнь в поселке начала налаживаться. Валя пошла искать работу. Ей предложили возглавить библиотеку в школе № 1. «Только книг, Валентина, нет, немцы сожгли, так что иди по домам, проси у людей», — подсказал директор школы Дмитрий Павлович Кружилин. Так в школе появилась первая библиотека. И учителей не хватало. В один из дней надолго заболела учительница второго класса, и директор поручил замену юной Валентине. Два месяца она преподавала малышам. По подсказке родственницы Валя записалась на курсы телефонисток-морзисток на железную дорогу. Окончила и начала работать на станции Глубокая, затем в Лихой. Работали в сложных условиях, электричества не было, под лампу приспособили стреляную гильзу снаряда. Смены длились 12 часов, из Лихой добирались домой в товарных вагонах. Потом Валентина работала на телефонной станции, в системе Союзпечати – занималась подпиской на газеты и журналы.

Замуж за Генриха Кораблина вышла в 1957 году. Генрих Васильевич – участник Великой Отечественной войны. Встретились молодые в Глубоком, куда Генрих приехал на практику в качестве ученика машиниста из Морозовского района. Дружили долго, после отъезда Генриха год переписывались, а уже потом поженились. Генрих Васильевич работал машинистом-инструктором. Молодые вместе построили дом, воспитали сына. Уже выросли внуки, родилась первая правнучка.

Валентина Захаровна Кораблина награждена медалью «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.».

(22.06.1922 – 21.08.2001)

Плечом к плечу с солдатами шагали те, на кого Родина возложила миссию спасения раненого воина: — врачи, фельдшера, медсестры, санинструктора.

Цымерской Наталье Савельевне было 19 лет, когда началась война.

20 июня 1941 года получила свидетельство об окончании медицинской школы, а 22 началась война и сразу же на 4 день была мобилизована в ряды советской армии.

К концу декабря 1941 года попала в полевой госпиталь на юго-западном фронте. Работать приходилось перевязочной и операционной сестрой. Полевой госпиталь был рассчитан на 200 коек, а принимать и обслуживать приходилось до 3-х тысяч и более раненых.

Сколько крови, страданий и смертей пришлось увидеть за это время. Нельзя не восхищаться подвигами и героическим трудом женщин-медиков, несших на своих плечах непосильную ношу физических и моральных нагрузок, всегда бывших в одном строю с солдатами.

Работать приходилось в очень трудных условиях, в палатках или полуразрушенных помещениях, под обстрелами и бомбежками, по несколько суток не выходить из операционной. А сколько перенесено раненых, не перечесть.И что удивительно, никто никогда не жаловался на трудности.

Как и многие девушки, Наталья Савельевна была донором. И когда нужна была кровь, для спасения тяжелораненого, она, не задумываясь, отдавала свою кровь. За время войны ею сдано больше 5 литров крови.

А это было 12 июня 1942 года. Полевой госпиталь 2410, в котором служила Наталья Савельевна, прибыл в райцентр Волоконовка. Сюда же прибывали воинские части. В один из вечеров Наталья Савельевна вышла из госпиталя. Видит, летят немецкие самолеты, много самолетов. Летят на станцию бомбить разгружающийся танковый полк. Немцы не жалели снарядов, бросали зажигательные бомбы. Ни раздумывая, ни одной минуты Наталья Савельевна вскочила на подножку проходящего грузовика и поехала на станцию. Ни один раненый не должен остаться на поле боя. Это стало законом. На станции был настоящий ад: разрывы снарядов, стоны, крики, дым и огонь, огонь и дым. Здесь она встретила капитана, даже не спросила как зовут, некогда было, вместе мчались к самым страшным местам, перевязывали, тушили, тащили тяжелораненых, грузили на машины.

Все это длилось 3-4 часа, а казалось – вечность. Обгорела сама, когда тушила танкиста. А когда все закончилось, вернулась в госпиталь, но не одна, а привезла 60 человек раненых.

В это время в госпитале были представители из штаба, и этот самоотверженный подвиг не остался не замеченным. И старший сержант медицинской службы Цымерская (в то время еще Огаркова – девичья фамилия) была награждена медалью «За отвагу».

Имела  награды:

— Орден Отечественной войны 2-ой степени;

— медаль «За отвагу»;

— медаль «За взятие Праги»;

— ряд юбилейных медалей, посвященных Победе в Великой Отечественной

войне.

В 1947 году вышла замуж. В 1948 году приехала жить по месту распределения мужа (Цымерского Владимира) на железнодорожную станцию Глубокая.

После окончания войны Наталья Савельевна осталась верной своей профессии. Работала рентгенологом в Центральной районной больнице поселка Глубокий Каменского района. Её медицинский стаж составлял 54 года. Как и прежде она оставалась чутким и отзывчивым человеком, за что её любили, ценили и уважали больные и товарищи по работе.

Имела 2-х сыновей Виктора и Михаила и 3-х внуков (2 внука и 1 внучка).

Умерла естественной смертью по старости в возрасте 79 лет 21.08.2001 года.

Родилась 6 ноября 1923 го­да. В январе 1941 после окон­чания курсов медсестер была при­звана в армию в г. Красноярске. Туда из-под Ленинграда привозил раненых санитарный поезд № 252. Для работы на этом поезде требо­вались медсестры. Нина добро­вольно работала в госпитале. Раненые были ис­тощенные, просили есть. Девушка часто отдавала им свою пайку хлеба. В 1941 летом поезд разбомбили, и она по­пала на Южный фронт в полевой госпиталь № 2075, ко­торый формировался под Сталинградом в палатках. В госпитале принимали раненых, привезенных  с поля боя, обрабатывали раны, оказывали первую помощь и эвакуировали в тыл на машинах. Нина Николаевна вспоминает такой эпи­зод: «Началась сильная бомбежка, а машина за ранены­ми ещё не пришла. Я и медсестра Зина Мулина, стара­ясь спасти шестерых раненых бойцов, потащили их в рядом стоящий паровоз. В это время подъехал генерал, спрашивает: «Девчата, что вы делаете?». Мы отвечаем, что прячем раненых, паровоз железный, не загорится, а он сказал, что на войне все горит, даже Волга горит. За спасение раненых я получила свою первую награду- медаль «За боевые заслуги».

Потом нас направили на 3-й Украинский фронт.Фронтом командовал маршал Толбухин. По тяжелым дорогам Украины шли пешком, голодные и плохо одетые. Питались по «бабушкиному аттестату». Но шли с верой в победу. Госпиталь развернулся в Днепропетровской области,  на берегу Днепра, через который специалисты наводили понтонный мост. Враг бомбил постоянно, погибло очень много наших бойцов при  форсировании  Днепра. В    Могилеве  встретили семью: мать с тремя детьми, дом у них сгорел, мать вот чаянии   плакала,   не   зная,   что   делать.   Начальник госпиталя Улинкин Николай Иванович предложил матери оставить одного из детей, сына Славика 13 лет, для того, чтобы он стал сыном полка. Мать колебалась, но потом согласилась, так как кормить детей было нечем. Николай Иванович убедил ее, что все будет хорошо и после войны сын вер­нется домой. Когда госпиталь уже развернулся, приняли раненых, Слава хорошо играл на баяне, раненые слуша­ли с удовольствием. Однажды среди раненых оказался его отец, он узнал сына, закричал: «Славка, сын мой!». Встреча была очень трогательной. Все плакали от счастья. Отец был ранен в ногу, и его оставили писарем при штабе, так отец с сыном воевали вместе.

Сдавали раненых и шли дальше с фронтом, с армией по Украине. Пришли к местечку Грасулово Одесской области, стали развертывать госпиталь в большом коровнике, набивали наволочки соломой, что­бы сделать подушки для раненых. В углу в соломе обна­ружили девочку 15 лет, Аню Перчук. Она была со скрипкой в руках, голодная, худая. Молодежь немцы угоняли в Германию, а она сумела спрятаться. Её взяли в госпиталь, и она играла для раненых на скрипке. После войны Аня получила музыкальное обра­зование в Одессе, стала знаменитой скрипач­кой.

В Одесской области мы «забрали» в госпиталь Кондрюцкого Николая Ивановича, он был у нас парикмахером, стриг и брил раненых. После войны он стал известным офтальмологом.

Наш госпиталь в 1944 году стоял в Тирасполе, потом мы вошли в Румынию. Теперь мы уже ехали на трофейных машинах, дороги были хорошие, асфальти­рованные. В Болгарии нас встречали дружелюбно. Наш госпиталь часто посещал начальник санитарной службы армии полковник Халдин Алексей Константинович. Он однажды сказал: «Этот молодежный госпиталь мы бро­сили в пекло войны, как щенка в море, но не потонули они, всплыли, этот госпиталь — хозяйство Улинкина».

Улинкину было 22 года, когда его призвали в ар­мию, но он был очень строгий начальник, дисциплина была отличная. Затем мы переехали в г.Виден (Болгария). Дальше была Венгрия. На переправе через Дунай встречались с Никитой Сергеевичем Хрущевым, oн был членом военного совета 3-го Украинского фронта. Он кричал, размахивая палкой: «Госпиталь, куда вы лезете, ещё армия не прошла».

Налетели немецкие самолеты, это было вечером, в конце ноября. Немцы сбрасывали осветительные ракеты. Наши пускали дымовые шашки, чтобы прикрыть войскаи технику. Бомбили переправу, было много раненых. Спрятались в око­пах, а в них вода по пояс, так что дрожали от холода. Когда улетели самолеты, стали спасать раненых. Утром пошли через переправу танки, пехота, за ними — полевой подвижной госпиталь ХППГ №2075.

В г. Капошвар развернули госпиталь, стали при­нимать раненых. Через несколько дней раненых отпра­вили в тыл,  пришел приказ «отступать», но были тяже­лые раненые, которых нельзя было транспортировать. Остались две сестры, две санитарки и врач, ос­тальные отступили. Раненые говорили: «Как обидно, сестричка, скоро конец войны, а мы не доживем до По­беды». Один из них, молодой парень, Герой Советского Союза Валя Мельников, родом из-под Свердловска, просил написать письмо родным. Среди ра­неных были и американские летчики. Стояли  неда­леко от озера Балатон. Шли сильные бои, немцы вырезали полностью персонал медсанбата. Нам повезло, к вечеру вернулись наши войска. Радости не бы­ло предела. Орден Отечественной войны II степени  получила в Венгрии за спасение раненых в г. Капошваре.

Далее была Югославия. Жили в местечке Белый поток, потом переехали в Австрию, местечко Элисинпетр. Это было 5 мая. Все говорили о конце войны. Раненых не было. 9 мая в 2 часа ночи объявили о конце войны. Утром приехали полковник Халдин и главный хирург армии Янчур. Они поздравили и отдали приказ развертывать    госпиталь    в   г. Грац, принимать  раненых. Недели две ещё жили там, принимали раненых, затем отправили их, перевели в Румынию, в г. Краево. Госпиталь через полгода рас­формировали.Н.И. Улинкина отправили в артиллерийский полк главврачом. В Румынии пробыли 3 года, в 1947 году у них родился сын.

В 1950 году Н. Улинкин поступил в Ленинградскую военно-медицинскую академию. Затем перевелся в Уфу, где в 1958 году окончил институт.

По приглашению однопол­чанина Чуркина Якова Максимовича (он был главврачом в Каменске) в 1961 году семья пере­ехала в станицу Калитвенскую. Николай Иванович работал глав­врачом в больнице, а Нина Николаевна — медсест­рой.

(01.03.1922 — 23.01.2003)

Каждое новое поколение стремится глубже понять и осмыслить истоки боевой и трудовой доблести тех, кто в трудные годы Великой Отечественной войны стоял насмерть, защищая нашу советскую землю. И вечно будет жива память о них в грядущих поколениях, о пройденных военных дорогах, о военных подругах-солдатах.

День 28 июня 1942 года надел на девушку 20 лет Мирошникову Лиду (Гончарук – в девичестве) военную форму и бросил в пекло войны. Ушла на фронт медсестрой, затем была направлена в полковую школу связи, а затем обязали изучить дело и профессию радиста. Таким образом, Лидия Самсоновна выполняла три профессии – смотря по обстановке.

Много испытала и пережила в военные годы Лидия Самсоновна.

В один из обычных дней войны девушка Лида, так ее тогда звали, везла на машине важные документы в свою часть. Но вдруг налетели немецкие самолеты, начали бомбить, обстреливать. Все разбежались по ложбинкам, рядом оказался офицер связи из другой части. Было ужасно, вспоминала Лидия Самсоновна, казалось, горит земля и небо. Офицер схватил Лиду за руку, добежали до котла, где была когда-то солдатская кухня, спрятал ее под котел, а сам погиб тут же рядом.Когда стихла бомбежка, еле вылезла из под котла, плача склонилась над своим спасителем. При нем она нашла документы и секретный пакет. Забрав документы, она вернулась к своей машине, но шофер был убит. Окаменев от горя и ненависти к врагу, сама села за руль и поехала. Её заметили, опять стали бомбить, но уже ничто не могло остановить Лиду, и ни один снаряд не смог догнать машину, казалось, что смелость и мужество русской девушки отпугивали вражеские снаряды. Вот так и доставила Лидия Мирошникова  документы в свою часть. Благодаря четкости в действиях, приближался час окончательного освобождения родной земли от фашистской нечисти.

За плечами Лидии Самсоновны уже оставались Краков и Дрезден, а на гимнастерке красовались награды:

1. Орден Красной Звезды
2. Орден Отечественной войны
3. Медаль за боевые заслуги
4. 7 благодарностей за личной подписью И.В. Сталина.
5. Несколько юбилейных медалей.

Не так мало для молодой женщины.

Довела война Мирошникову Лидию Самсоновну до Берлина, до самого Рейхстага, где она оставила свою роспись и сфотографировалась на его ступеньках.

Но, что Берлин, когда в донской степи есть родной, желанный уголок (поселок Глубокий), только сюда рвалось сердце Лидии Самсоновны.

Вспоминая грозные годы военной поры, Лидия Самсоновна поражалась, как они худенькие, молоденькие девчонки смогли выстоять и победить врага. И на основании этих воспоминаний в душе сами собой сложились поэтические строки, написанные ею сразу после войны:

«До сих пор не совсем понимаю,

Как же я и мала и худа

Сквозь пожары, сквозь битвы

К Победному Маю

В кирзочках сто пудовых дошла».

После войны в 1947-48гг. вышла замуж и стала Мирошниковой. Имела двух сыновей Виктора и Сергея.

Всю жизнь работала в железнодорожной поликлинике в регистратуре до дня ее закрытия.

Умерла естественной смертью по старости в возрасте 80 лет.

Родилась в 1925 году в крестьянской семье хутора Исаев Глубокинского района. Образование неполное среднее. По окончании учебы работала в колхозе на разных работах. Осенью 1941 года и зимой 1942 года обучалась на курсах штурвальных и одновременно вела ремонт комбината. Но работать штурвальной не пришлось, так как местность в середине июля была оккупирована фашистами. Осенью фашисты и их приспешники составили списки для угона молодежи в рабство в Германию. Узнав об этом, Татьяна Михайловна тайком ушла  из хутора и скрылась у дальних родственников до освобождения нашими войсками Глубокинского района 14 января 1943 года. Вернулась домой и вместе с оставшимися жителями стала восстанавливать колхоз, разграбленный фашистами.

14 февраля 1943 года – призвали в ряды Красной Армии в 196 запасной стрелковый полк и после прохождения курса молодого бойца направлена на курсы шоферов. После окончания учебы направлена в 237 отдельный автобатальон. Началась напряженная жизнь фронтового шофера западнее Ворошиловграда. К передовой везли боеприпасы, продукты, а обратно – тяжелораненых. Зачастую снаряды подвозили прямо к артбатареям, раненых приходилось забирать от 2-ой линии обороны, подвергаясь артобстрелу. Редкий рейс днем проходил без бомбежек и обстрела фашистскими стервятниками. Особенно опасными были рейсы на Старобельском направлении, где правобережье Донца более возвышенное, господствовало над лежащим внизу левобережьем. А вражеская артиллерия, располагаясь на высотах, простреливала каждый квадрат местности. И большого мастерства, смелости и отваги требовалось от водителей, чтобы проскочить открытое пространство. Автобатальон нес потери в живой силе и технике, но боевую задачу девушки выполняли успешно.

В одном из рейсов при движении на город Артёмовск фашистские самолеты подвергли сильной бомбардировке и обстрелу колонну автобатальона, и автомашина Татьяны Михайловны была повреждена, а она ранена в ногу. Но по её просьбе не отправлена в госпиталь, а лечение прошла в прифронтовом медсанбате, не хотела расставаться со своими подругами. Подлечившись, выполняла роль связной при штабе автобата. Фронтовые дороги автобата от города Ворошиловграда, Большой и Малый Токмак, Артемовск, Старобельск, Запорожье, Брянск и другие города Украины. Для обучения вождения американских «Студебеккеров» были откомандированы 10 девушек. Но машин не получили и девушек откомандировали в часть п/п 22617 для обслуживания авиаполка. Боевые летчики ласково называли девушек шоферов «птичками», «ласточками». Авиаполк участвовал в боях по освобождению Прибалтики, и День Победы встретили в городе Цесис в Литве.

После небольшого отдыха и приведения матчасти в порядок поступил приказ погрузиться в вагоны и двигаться на восток. Все считали, что едут домой. Но эшелон спешно шел на Дальний Восток и дислоцировался авиаполк недалеко от Владивостока. С 9 августа по 3 сентября полк активно участвовал в боях с Японией до полной Победы. Небо было нашим, и японские самолеты ни разу не появились над нашим аэродромом. В ноябре 1945 года демобилизовалась. В 1946 году вышла замуж за офицера в отставке Лысенко И.Ф. Работала на Каменском Доке станочницей, зав. бюро пропусков, лаборанткой, зав. библиотекой. На пенсию вышла в 1980 году с 35 летним стажем. Проживала в х. Березовом Каменского района.

Награждена «Орденом Отечественной войны  II степени», медалями «За Победу над Германией» в 1941-1945 гг., «За Победу над Японией» и шестью юбилейными медалями.