Месяц: Май 2017

(1888 — 1984)

Агафья Кирилловна Великородная родилась в Волгоградской области с. Ковалевка в 1888 году. Частые переезды, смена места жительства были привычным делом для нее с мужем Василием Кононовичем. Он, путевой обходчик, по роду своей должности, постоянно переводился с одного ж/д участка на другой, приходилось жить на разъездах, или придорожных, так называемых, «будках». В то время так жили многие железнодорожники. В памяти Агафьи Кирилловны остался глубокий след, от одного такого переезда, который стал значимой вехой в жизни. Поселились они с мужем в освободившейся ж/д будке у хутора Грушевка в 1906 году и зародилась у них мысль осесть здесь, свить гнездо и жить постоянно. Хутор манил своей безбрежностью, широким степным простором, близким расположением железной дороги и как места работы, и как транспортной нитки, связывающей хутор со станцией Зимовники, и как место с хорошей питьевой водой. А в хуторе, в 1906 году,- вспоминала Агафья Кирилловна,- была всего одна единственная землянка, которую построил собственными руками, облюбовавший эту землю, то ли Груша, то ли Грушевкин точно она уже не помнила, но только от его имени пошло название хутора. Рядом с одиноким жильем первопроходца построил свою землянку и трудолюбивый Василий Кононович Великородный. Кочевой жизни пришел конец, появились дети. Первый сын Николай родился в 1909 году, через два года семью пополнил Даниил, потом Прасковья( 1920) и в 1924 году Иван. Все складывалось, как нельзя лучше. В новом хуторе Грушевка один за другим стали строиться новые дома, прибавлялись люди. На первой улице, стали жить и переселенцы с разных краев, прибывавшие целыми семьями в большинстве своем из Украины.

В 1941 году благополучная жизнь семьи, где были уже взрослые дети, слышался смех внуков в одночасье закончилась. В первые дни фашистского нашествия был мобилизован Николай, которого провожали жена и трое детей, за ним ушел защищать Родину Даниил, у которого подрастали двое детей, за братьями добровольцем сбежал на фронт семнадцатилетний Иван. Потянулись бесконечные дни военного лихолетья, тревожного ожидания вестей с фронта, фашистской оккупации и глубоко спрятанная в сердце уверенность в победе.

Долгожданная Победа все — таки наступила, но встречать с шедших мимо эшелонов с фронтовиками было некого: Николай, после ранения и госпиталя, громивший врага на полях сражений, погиб где — то под Калугой. Даниил принял свой последний бой и погиб в Брянских лесах. Младший Иван при форсировании Днепра навсегда остался в пучине кипящей от взрывов днепровской бездны. Но беда не оставила семью Великородных в покое. В 1946 году Василий Кононович был арестован за несколько поднятых колосьев на краю уже убранного поля, чтобы кормить детей погибших сыновей. Сначала его держали в Ростове, а когда дочь поехала к нему на свидание, конвоир сказал, что его в живых нет, когда и где похоронен неизвестно. Для всех поколений Великородных это загадка до сих пор. Агафья Кирилловна прожила долгую жизнь и щедро делилась с другими теплом своего сердца.

(1929)

Антонина Кирилловна Буркутова родилась в хуторе Плотников в 1929 году. Семья, в которой было пятеро детей, вскоре перебралась на жительство в соседний хутор «Знаменский». Отец умер рано, старшему из детей было в ту пору восемь лет. Когда началась Великая Отечественная война, Антонине Кирилловне было одиннадцать лет. Немцы в хутор вошли летом 1942 года. Голодные, злые и алчные, они забирали продукты в каждом доме до последней крошки. Хорошо, что скотину успели угнать за Волгу.

Перед освобождением п. Зимовники жителей хутора предупредили советские солдаты, что им надо уйти, будут жестокие бои. Женщины, старики, и дети, спасаясь от немецкой бомбежки, шли по зимнему полю в соседний хутор Красный — Чабан. Фашист пролетел совсем низко над ними, а потом поднялся и хутор куда они шли, засыпал бомбами. В двенадцать лет, Антонина Кирилловна пошла пасти телят, потому что надо было помогать матери, а в четырнадцать уже доила коров. Через два года, в шестнадцать, она назначена старшей дояркой, потому что была лучшей работницей. Ее ставили в пример старшим и более опытным, а она, не обращая внимания на похвалу, отдавала все силы, чтобы помочь семье выжить. Потом купили корову, но радости было мало, по тем временам прежде всего надо было сдать госпоставку: молока — 100 литров; масла — 5 килограммов; яиц — 300 штук. В послевоенные годы было трудно объяснить детям, почему молоко нельзя пить в волю, а надо отдавать куда-то, почему нельзя съесть яйцо, если они пухли от голода. Возвращались из эвакуации измученные люди и сильно поредевшие стада скота. Возвращались к родным пепелищам и разоренному хозяйству. Такие были времена, их надо было пережить.

(1931)

Анна Стефановна Бочко родилась в Зимовниках в 1931 году. Ростовской области. Отец Московой Стефан Егорович работал участковым милиции на участке, куда входили населенные пункты: Зимовники, Кутейники и Серебряки, мать Василиса Трофимовна, была мастером- печником на все районы. Начавшаяся в 1941 году Великая Отечественная война в корне изменила жизнь семьи. Когда вошли в Зимовники немцы, мать Анны работала квартальной, ее вызвали в комендатуру и предложили исполнять свои обязанности и дальше, но она отказалась. Ее избили, нет, ни немцы, а свои русские прихвостни. Как -то в дом забрел полицай и со словами,- Я ищу вашего отца, Стефана, начал тыкать железной палкой в крышу из камыша, во все углы сарая и погреба. А отец был на фронте. Он погиб 4 августа 1944 года в Эстонии. Перед боем он послал жене письмо, в котором просил беречь детей. Прямо перед домом Анны немцы устроили продуктовый склад, в бывшем здании противочумной станции. Однажды Аня с братом и несколькими подростками открыли окошко склада, которое выходило во двор и забрались во внутрь. Брали столько, сколько могли унести. Это было печенье, шоколад, гемотоген. Фашисты догадались, что здесь хозяйничали дети, т.к. не тронули сигареты, табак, спирт. Всех участников похода выловили, закрыли в здании конюшни и вызвали доктора, чтобы взять анализы. Всем известно, как в Германии наказывается воровство. Детей ждал расстрел. Выручил всех румынский солдат. Он подсказал перепуганным матерям, что детей надо напоить раствором мела, тогда анализы ничего не покажут. Так и поступили. Но фашисты отпускать детей не торопились. Тот же румын предупредил, что детей планируют куда — то вывезти. Им срочно организовали побег. Сбежавшие, рассеялись по всему поселку. Аня с братом спрятались в хуторе Ильичев. В лютый мороз они находились в брошенной хате, в которой не было даже окон. Когда все поутихло, дети вернулись в Зимовники, но домой идти было боязно. В одном из переулков, в оставленной землянке, куда матери принесли одежду и продукты, они и жили. Вскоре к ним прибились два, оставшихся в живых, разведчика. После разведбоя вернуться к своим они уже не смогли. Днем дети прятали бойцов под тряпьем и матрацами. А на матрац клали самую маленькую девочку, она изображала больную тифом. Слово «тиф» немцы знали хорошо и в землянку не совались.

К семье Аниных соседей Шапкиных, у которых было пятеро детей, прибилось трое раненых танкистов, за укрывательство военных, немцы могли расстрелять всю семью. Все думали, куда спрятать танкистов, чтобы фашисты не нашли. Вырыли окоп между постройками, утепли, как могли и поместили туда раненых. По ночам носили туда кипяток, еду, ткань для перевязок.

Но не все люди вели себя так, были и другие. Бывшая уборщица милиции, выдала немцам жену начальника милиции Резниченко. Ее выследили и за связь с партизанами повесили на площади вниз головой. Жителей поселка согнали на площадь, для устрашения тех, кто помогает партизанам. Ночью, тело казненной женщины сняли с петли. Немцы так и не нашли, кто это сделал. А еще, в Анином дворе вражья свора, затеяла массовый забой гусей. Дети и женщины ощипывали птицу, разбирали тушки и топили жир, который немцы отправляли в Германию.

После отгремевших боев за освобождение п. Зимовники в 1943 году, первыми на улицах стали появляться дети. Анна помнит, как они с братом нашли забытый немцами ящик с балыком 1937 и ящик запакованного хлеба 1939 года изготовления, как хоронили убитых. Гробы делать было не из чего, да и некому, хоронили в братских могилах, для которых использовали воронки от бомб, ямы и овраги. И еще один эпизод войны, остался у нее в памяти. Весной, она с подругами пошла смотреть на ледоход. У одной из вымоин на берегу, они увидели нашего убитого бойца. Молодой и красивый парень, на нем была гимнастерка с портупеей и полурасстегнитый белый полушубок. Убитый лежал в воде. Дети решили его похоронить и никому не пришло в голову вытащить документы. Многих тогда хоронили так. Позже, где бы не жила Анна Стефановна, она всегда приезжала на это место, ухаживала за могилой. Но как- то приехав, не нашла ее. Оказалось, что группа «Поиск» извлекла останки героя для перезахоронения. Может кто -то из близких, наконец -то, нашел своего не вернувшегося с фронта родного человека.

(1925)

Вера Максимовна Бодрина родилась в п. Зимовники Зимовниковского района Ростовской области. Когда − то она думала, что рядом с радостью, горьких слез не бывает. День 22 июня 1941 года развеял эти заблуждения. Война! По лицам своих родителей, соседей, всех кто слушал сообщение В.М. Молотова о злодейском нападении фашистской Германии на нашу страну, она поняла: пришла неотвратимая беда. Мобилизация шла полным ходом: Отцы и братья уходили на фронт, на хозяйственных работах их заменили женщины, старики и подростки. Им, комсомольцам не надо было рассказывать о долге перед Родиной, о помощи фронту, о комсомольской совести и чести. Слово «надо», стало для шестнадцатилетней Веры Максимовны Бодриной, беспрекословным и обязательным. Уборку хлеба, скирдование соломы, работу на хлопковых полях в хуторе Жировка война не отменила, до глубокой осени молодежь работала наравне со взрослыми.

В средней школе №1 и Пушкинской школе п. Зимовники были организованы эвакогоспитали. Сюда раненых привозили эшелонами. Поступившие в госпиталь бойцы были изранены, печальные и суровые, но в душе у каждого горела искорка жизни. По заданию райкома комсомола Вера Бодрина, как и другие комсомольцы, собирала для госпиталя посуду, стирала бинты, ухаживала за ранеными, по их просьбе писала письма родным, помогала медперсоналу и поварам. А еще Вера Максимовна, вместе с другими комсомольцами, рыла капониры(огромные углубления для укрытия самолетов) на аэродроме.

Июль 1942 года был временем массового отступления советских войск.17 июля п.Зимовники подвергся массированной немецкой бомбардировке: была разбита нефтебаза, вокзал, жилые дома, все горело. Со стороны хутора Грушевка, через Козорезов, двигались немецкие мотоциклисты и пехота, 8 августа 1942 года, немецкие полчища хлынули в Зимовники. Началась оккупация, у людей поселилась тревога, страх и неизвестность. Каждый день теперь надо было являться на биржу труда, там немцы давали работу, а надсмотрщик с хлыстом наблюдал, подгонял и грозил расстрелом. Очень тяжело было подсыпать насыпь на железной дороге после того, как немцы сделали свою колею, расчищать грязь для проезда немецких машин при отступлении. В декабре 1942 года, пятерых детей родители Веры Максимовны отправили к дяде в х. Ленинский. Немцы, жившие в дядином доме, по случаю рождественского сочельника, накрыли стол к ужину. Вдруг поднялась стрельба, крики, суета, паника− они вмиг покинули хутор. Январским морозным днем 1943 года, ближе к ночи, советские части отбили хутор Ленинский. Огромное зарево от горящего элеватора в Зимовниках, было видно за километры. В освобожденном поселке Вера Максимовна увидела страшную картину недавних боев: в окопах лежали побитые немцы, на каждом шагу разбитая техника ,а на месте нынешнего памятника солдату − освободителю, возвышалась гора тел убитых красноармейцев. Их похоронили там же. Весной 1943 года в Зимовники прибыл 5-й танкоремонтный передвижной завод. Он разместился в квартале старого банка и на Кучмане, в районе садов у речки. Вольнонаемный состав рабочих был из зимовниковских ребят и девушек допризывного возраста. В список зачисленных попали Кащенко Вера Максимовна, Журба Екатерина Афанасьевна, Сытникова Вера Филипповна, Пруцкая Валентина Дмитриевна, Горлачева Мария, Меринова Александра Семеновна, Гетманский Иван, Москаленко Петр Георгиевич, Недвигина Майя и др. Вера Максимовна была приписана к эвакороте, которая эвакуировала поврежденные танки с поля боя тягачами и тракторами.

Она была ответственна за ведение книги приказов, учет расхода горючего, запись разных назначений и донесений, учет личного состава. Каждый танк, возвращенный на завод для ремонта, как солдат после тяжелого ранения, был со своими отметинами: пробоины, сломанные траки, согнутые стволы, сбитые башни, сожженное вооружение, поврежденные двигатели и др. Были случаи, когда в танках находили тела погибшего экипажа. После ремонта, за качество которого отвечал, Петр Михайлович Болтиев и Дмитрий Васильевич Бодрин, танки отправлялись на фронт. Вместе с заводом за фронтом двигались и Зимовниковсие добровольцы, в числе которых была и Вера Максимовна Бодрина.

Награждена

Орденом» Отечественной войны» 2 степени

Знаком» Фронтовик 1941−1945 гг.»

Раиса Семеновна Безуглова родилась в х. Пенчуков Зимовниковского района Ростовской области в 1926 году. Когда ей было три года, а сестре еще меньше, умерла мама. Отец привел в дом мачеху, у которой было своих двое детей, а через год родился совместный ребенок. Раиса была старшим ребенком в семье и главным помощником родителям. Окончив три класса, она пошла работать: помогать отцу на чабарне. В 1941 году, когда началась Великая Отечественная война, ей исполнилось пятнадцать лет. Она помнит все до мелочей.

22 июня коровы ревут, куры кричат, музыка играет возле сельсовета, женщины плачут — мужчин, в том числе и отца, провожали на фронт. Остались женщины, старики и дети. Вся сельская трудная работа легла на их плечи. Поля пахали на коровах и на быках. Одна ведет животное под уздцы, другая – за плугом. Жара, воды нет, коров поить надо. Раиса пахала на своей корове Зорьке. Корова упадет в борозду от усталости и лежит. Девочка сядет рядом и плачет от жалости к ней. Жили очень тяжело, было холодно и голодно. Отец с войны не вернулся — погиб под Белой Глиной. В конце 1942 года в их хутор вошли немцы. Добротный дом семьи Безугловых заняли гитлеровцы, а они жили в одном из сараев. Как- то поздним вечером Раиса с мачехой погнали корову в соседний хутор, а возвращаясь, в овраге нашли тяжело раненого красноармейца, прикрытого ветками. Они не растерялись, мачеха сняла с себя пальто, положила на него раненого солдата и вдвоем потащили в хутор. Спрятали в подвале сарая, в котором жили сами. Было очень опасно держать советского бойца рядом с фашистами, угроза смерти как ему, так и семье спасшей его, висела на волоске. За солдатом ухаживали все родные Раисы Семеновны, и он в скором времени пошел на поправку. Красноармейца звали Михаил, ему приглянулась молодая, красивая Раиса и он клятвенно пообещал, что после войны обязательно приедет в хутор и женится на ней. Когда солдат выздоровел, он ночью ушел, а немцы все еще хозяйничали в нашем районе. И только через неделю советские войска освободили хутор. Больше Мишку она никогда не видела, видно погиб на фронте.

После окончания войны вернулся с фронта сосед Раисы Петр Безуглов. Он прошел концлагерь Кенигсберга, кожа да кости. Никто не верил, что он выживет. А он выжил, женился на Раисе Семеновне, появились дети. Война и концлагерь забрали здоровье и вначале 80-х его не стало. С тех пор она живет одна.