ГОРЕВА НАДЕЖДА ДМИТРИЕВНА
…Память никогда не сгладит то, что довелось увидеть ей, медицинской сестре Наде Бородаевой, в свои восемнадцать лет в освобожденной Вязьме. Фашисты разгромили город, и среди развалин – зверски изуродованные тела советских военнопленных, уложенные в штабеля для сожжения.
Гитлеровцы жестоко обращались с населением, временно попавшим в оккупацию. В городе голод. Раздавались выстрелы. Умирали не в чем не повинные люди. И так в каждом населенном пункте, на каждом клочке нашей земли, захваченной гитлеровцами.
И тогда невольно вспомнился Хотунок, родной дом, мать, сестрёнка Рая. Как они там? Если фашисты узнают, что отец – Дмитрий Владимирович, старший брат Михаил и она, Надя, ушли на фронт защищать Родину, жестоко расправятся с родственниками. Давно не получала от них писем. Новочеркасск тоже был оккупирован… Приходилось надеяться и ждать.
И часто, падая от усталости, после трех суток работы у операционного стола в медсанбате, она крепко засыпала. А на рассвете вскакивала, разбуженная страшным сном о первом боевом крещении у станции Дубровка под Смоленском.
Девять самолетов налетели на эшелоны санитарных поездов и стали бомбить. Страшно было только в начале. А когда увидела новых раненых, вместе с Катей Кошелевой, подругой детства с Хотунка, бросилась оказывать помощь. Страх прошел. Появилась лютая ненависть к фашистам.
Закончив двухгодичные курсы медсестер при военном госпитале в Новочеркасске, Надя мечтала облегчать людям страдания. Но никогда не думала, что ей придётся столько видеть человеческого горя, страданий, как в суровом сорок первом…
Поэтому и не жалела сил, себя. Вместе с врачом по трое суток без отдыха простаивала у стола у операционной палатке. Вовремя подавала хирургу нужный инструмент, материалы. Ноги уставали. Слипались глаза. И только мозг четко работал, напоминая о долге, о том, что нужно еще перейти к другому столу, на котором лежит очередной раненный. Заканчивали полостные операции и переходили в большую перевязочную палатку. Становились к операционному столу. И снова продолжалась борьба за жизнь человека. Здесь оперировали при переломах, ампутациях…
В короткие минуты отдыха регулярно проводились политзанятия. Слушали сводки Совинформбюро. Знали все нерадостные новости, когда наши войска временно оставляли Смоленск, Ярцево и другие города. Но держались стойко. Верили в победу. Тогда ей казалось, что приблизить победу она сможет, если будет на передовой. И перешла в сан роту.
В 1943 году при выполнении боевого задания Надя была ранена. Из госпиталя вернулась в свою 207-ю стрелковую дивизию, в свой родной полк.
Тяжёлыми были бои под Ржевом. Трое суток белокурая, худенькая девушка-комсомолка, в каске, с автоматом и санитарной сумкой под огнем, в дыму и пыли переползала от одного раннего к другому. Оказывала первую помощь.
Переносила в укрытие. Доставляла в медсанбат. 163 советских бойца и командира спасла от смерти в боях под Ржевом Надежда Бородаева. К медали «За боевые заслуги», прибавилась и другая награда – орден Красной Звезды.
А вскоре получила еще одну радостную весть. Пришло письмо из дому. Сестренка пишет, что спасли их от фашистов наши люди. Укрыли. Не выдали врагу. Продолжают гнать с советской земли незваного гостя старший лейтенант Михаил Бородаев и старшина Д.В. Бородаев. Живы отец и брат.
…В мае, двигаясь к фронту, подошли к Днепру. Солнечный день. Расположились отдохнуть. Необычная для этого времени стояла тишина. И вдруг соловей запел. Все притихли. Заслушались. А он выводил такие трели. И тут молодость взяла свое. Появился баянист. Заглушая соловья, полилась звонка я «Катюша», ее подхватили сотни голосов, и вот уже пели все на поляне. «Катюшу» сменила «Барыня». Самые нетерпеливые пустились в пляс.
И снова кровопролитные бои. Мелькание белой ленты перевязочного бинта, стоны раненых. И благодарности от командования за форсирование Одера, за взятие Берлина.
— От Москвы до Варшавы почти шли пешком, — вспоминает Надежда Дмитриевна.
— А потом продвигались быстрее. И вот памятный день 2 мая. Берлин. После объявления капитуляции состоялась незабываемая встреча с коммунистами Франции, Польши, Италии, Чехословакии и другими. Все казались родными, близкими…Мы были объединены одной большой радостью – Победой.
В этот день вместе с другими солдатами войны медсестра Н. Бородаева оставила свою роспись на здании рейхстага.