Рубрика: Ростовская область

 

( 1923)

Анна Петровна Волобуева прошла суровую школу жизни и нигде не потеряла ни на миг душевной щедрости, нежности, тепла и доброты. В ней живет большой оптимист. Родом она из большой семьи д. Алешинской, Вязниковского района, Владимировской области. Семеро детей мал мала меньше были для родителей предметом забот и тревог. Анна была старшей. Закончила три класса и пошла нянчить чужих детей за кусок хлеба, потом была почтальоном одна на четыре деревни. Просто так трудодень не писали, его надо было заработать. Девочка — подросток в пятнадцать лет меняет работу, она уже помогает семье серьезней. Устраивается в фабричную столовую мыть посуду. Работы не боялась никакой, все делала с удовольствием, ладила с людьми, была уважительной и отзывчивой. В 1939 году не стало самого родного человека — мамы. Жизнь семьи на какое то время потеряла равновесие. С приходом в дом мачехи в жизни шестнадцатилетней Анны обозначился своеобразный рубеж.

Не было наверное семьи, чтобы 1941 год не коснулся своим тревожным крылом. Отец ушел на фронт в первые дни мобилизации. Анна Петровна в это время работала бригадиром полеводческой бригады. В ее подчинении двадцать человек, люди разного возраста, от подростков до пожилых. Принимала она участие и на трудфронте, в военные годы была такая форма общественного труда. Сотни людей были призваны на строительство дороги от города Горького по направлению к Москве. Эту дорогу выкладывали деревянными чурками, которые пилили и возили из ближайшего леса, километр за километром. Уставали так, что казалось завтра не подняться, а утром смеялись, шутили и любили. По совету мачехи, Анна Петровна уехала из деревни и устроилась работать в городе Вязники в эвакогоспиталь № 1892 няней. Полная жизни трудолюбивая, заботливая и внимательная, для раненых она была связующей нитью между госпитальной койкой и внешним миром. Ее милая улыбка вселяла надежду самым тяжелым, что вся жизнь еще впереди и за нее надо бороться. В свою смену она была ответственна за палату тяжелораненых в 30 человек. Для них молодая девушка была няней, подругой, а порой и матерью. И так день за днем, выходных не было, поступали и поступали новые раненые, только после смены она могла навестить семью.

1943 год остался в памяти, как зарубка на дереве. Череда неожиданных бед навалилась разом. Пришла похоронка на отца, погибшего под Москвой, собрала все свои вещи и ушла из дома мачеха. Эти события заставили Анну Петровну уйти из ставшего родным госпиталя. Для малышей она стала не только старшей сестрой, но и матерью. Спасла их от отправки в приют, помогла обрести покой, радость и чувство единой неделимой семьи. Госпиталь, где за жизнь каждого солдата боролись врачи, где видела боль, страдания и мольбу в глазах о спасении, откуда, после больничных палат, уходили солдаты на фронт в ее памяти остался навсегда.

(1888 — 1984)

Агафья Кирилловна Великородная родилась в Волгоградской области с. Ковалевка в 1888 году. Частые переезды, смена места жительства были привычным делом для нее с мужем Василием Кононовичем. Он, путевой обходчик, по роду своей должности, постоянно переводился с одного ж/д участка на другой, приходилось жить на разъездах, или придорожных, так называемых, «будках». В то время так жили многие железнодорожники. В памяти Агафьи Кирилловны остался глубокий след, от одного такого переезда, который стал значимой вехой в жизни. Поселились они с мужем в освободившейся ж/д будке у хутора Грушевка в 1906 году и зародилась у них мысль осесть здесь, свить гнездо и жить постоянно. Хутор манил своей безбрежностью, широким степным простором, близким расположением железной дороги и как места работы, и как транспортной нитки, связывающей хутор со станцией Зимовники, и как место с хорошей питьевой водой. А в хуторе, в 1906 году,- вспоминала Агафья Кирилловна,- была всего одна единственная землянка, которую построил собственными руками, облюбовавший эту землю, то ли Груша, то ли Грушевкин точно она уже не помнила, но только от его имени пошло название хутора. Рядом с одиноким жильем первопроходца построил свою землянку и трудолюбивый Василий Кононович Великородный. Кочевой жизни пришел конец, появились дети. Первый сын Николай родился в 1909 году, через два года семью пополнил Даниил, потом Прасковья( 1920) и в 1924 году Иван. Все складывалось, как нельзя лучше. В новом хуторе Грушевка один за другим стали строиться новые дома, прибавлялись люди. На первой улице, стали жить и переселенцы с разных краев, прибывавшие целыми семьями в большинстве своем из Украины.

В 1941 году благополучная жизнь семьи, где были уже взрослые дети, слышался смех внуков в одночасье закончилась. В первые дни фашистского нашествия был мобилизован Николай, которого провожали жена и трое детей, за ним ушел защищать Родину Даниил, у которого подрастали двое детей, за братьями добровольцем сбежал на фронт семнадцатилетний Иван. Потянулись бесконечные дни военного лихолетья, тревожного ожидания вестей с фронта, фашистской оккупации и глубоко спрятанная в сердце уверенность в победе.

Долгожданная Победа все — таки наступила, но встречать с шедших мимо эшелонов с фронтовиками было некого: Николай, после ранения и госпиталя, громивший врага на полях сражений, погиб где — то под Калугой. Даниил принял свой последний бой и погиб в Брянских лесах. Младший Иван при форсировании Днепра навсегда остался в пучине кипящей от взрывов днепровской бездны. Но беда не оставила семью Великородных в покое. В 1946 году Василий Кононович был арестован за несколько поднятых колосьев на краю уже убранного поля, чтобы кормить детей погибших сыновей. Сначала его держали в Ростове, а когда дочь поехала к нему на свидание, конвоир сказал, что его в живых нет, когда и где похоронен неизвестно. Для всех поколений Великородных это загадка до сих пор. Агафья Кирилловна прожила долгую жизнь и щедро делилась с другими теплом своего сердца.

(1929)

Антонина Кирилловна Буркутова родилась в хуторе Плотников в 1929 году. Семья, в которой было пятеро детей, вскоре перебралась на жительство в соседний хутор «Знаменский». Отец умер рано, старшему из детей было в ту пору восемь лет. Когда началась Великая Отечественная война, Антонине Кирилловне было одиннадцать лет. Немцы в хутор вошли летом 1942 года. Голодные, злые и алчные, они забирали продукты в каждом доме до последней крошки. Хорошо, что скотину успели угнать за Волгу.

Перед освобождением п. Зимовники жителей хутора предупредили советские солдаты, что им надо уйти, будут жестокие бои. Женщины, старики, и дети, спасаясь от немецкой бомбежки, шли по зимнему полю в соседний хутор Красный — Чабан. Фашист пролетел совсем низко над ними, а потом поднялся и хутор куда они шли, засыпал бомбами. В двенадцать лет, Антонина Кирилловна пошла пасти телят, потому что надо было помогать матери, а в четырнадцать уже доила коров. Через два года, в шестнадцать, она назначена старшей дояркой, потому что была лучшей работницей. Ее ставили в пример старшим и более опытным, а она, не обращая внимания на похвалу, отдавала все силы, чтобы помочь семье выжить. Потом купили корову, но радости было мало, по тем временам прежде всего надо было сдать госпоставку: молока — 100 литров; масла — 5 килограммов; яиц — 300 штук. В послевоенные годы было трудно объяснить детям, почему молоко нельзя пить в волю, а надо отдавать куда-то, почему нельзя съесть яйцо, если они пухли от голода. Возвращались из эвакуации измученные люди и сильно поредевшие стада скота. Возвращались к родным пепелищам и разоренному хозяйству. Такие были времена, их надо было пережить.

(1931)

Анна Стефановна Бочко родилась в Зимовниках в 1931 году. Ростовской области. Отец Московой Стефан Егорович работал участковым милиции на участке, куда входили населенные пункты: Зимовники, Кутейники и Серебряки, мать Василиса Трофимовна, была мастером- печником на все районы. Начавшаяся в 1941 году Великая Отечественная война в корне изменила жизнь семьи. Когда вошли в Зимовники немцы, мать Анны работала квартальной, ее вызвали в комендатуру и предложили исполнять свои обязанности и дальше, но она отказалась. Ее избили, нет, ни немцы, а свои русские прихвостни. Как -то в дом забрел полицай и со словами,- Я ищу вашего отца, Стефана, начал тыкать железной палкой в крышу из камыша, во все углы сарая и погреба. А отец был на фронте. Он погиб 4 августа 1944 года в Эстонии. Перед боем он послал жене письмо, в котором просил беречь детей. Прямо перед домом Анны немцы устроили продуктовый склад, в бывшем здании противочумной станции. Однажды Аня с братом и несколькими подростками открыли окошко склада, которое выходило во двор и забрались во внутрь. Брали столько, сколько могли унести. Это было печенье, шоколад, гемотоген. Фашисты догадались, что здесь хозяйничали дети, т.к. не тронули сигареты, табак, спирт. Всех участников похода выловили, закрыли в здании конюшни и вызвали доктора, чтобы взять анализы. Всем известно, как в Германии наказывается воровство. Детей ждал расстрел. Выручил всех румынский солдат. Он подсказал перепуганным матерям, что детей надо напоить раствором мела, тогда анализы ничего не покажут. Так и поступили. Но фашисты отпускать детей не торопились. Тот же румын предупредил, что детей планируют куда — то вывезти. Им срочно организовали побег. Сбежавшие, рассеялись по всему поселку. Аня с братом спрятались в хуторе Ильичев. В лютый мороз они находились в брошенной хате, в которой не было даже окон. Когда все поутихло, дети вернулись в Зимовники, но домой идти было боязно. В одном из переулков, в оставленной землянке, куда матери принесли одежду и продукты, они и жили. Вскоре к ним прибились два, оставшихся в живых, разведчика. После разведбоя вернуться к своим они уже не смогли. Днем дети прятали бойцов под тряпьем и матрацами. А на матрац клали самую маленькую девочку, она изображала больную тифом. Слово «тиф» немцы знали хорошо и в землянку не совались.

К семье Аниных соседей Шапкиных, у которых было пятеро детей, прибилось трое раненых танкистов, за укрывательство военных, немцы могли расстрелять всю семью. Все думали, куда спрятать танкистов, чтобы фашисты не нашли. Вырыли окоп между постройками, утепли, как могли и поместили туда раненых. По ночам носили туда кипяток, еду, ткань для перевязок.

Но не все люди вели себя так, были и другие. Бывшая уборщица милиции, выдала немцам жену начальника милиции Резниченко. Ее выследили и за связь с партизанами повесили на площади вниз головой. Жителей поселка согнали на площадь, для устрашения тех, кто помогает партизанам. Ночью, тело казненной женщины сняли с петли. Немцы так и не нашли, кто это сделал. А еще, в Анином дворе вражья свора, затеяла массовый забой гусей. Дети и женщины ощипывали птицу, разбирали тушки и топили жир, который немцы отправляли в Германию.

После отгремевших боев за освобождение п. Зимовники в 1943 году, первыми на улицах стали появляться дети. Анна помнит, как они с братом нашли забытый немцами ящик с балыком 1937 и ящик запакованного хлеба 1939 года изготовления, как хоронили убитых. Гробы делать было не из чего, да и некому, хоронили в братских могилах, для которых использовали воронки от бомб, ямы и овраги. И еще один эпизод войны, остался у нее в памяти. Весной, она с подругами пошла смотреть на ледоход. У одной из вымоин на берегу, они увидели нашего убитого бойца. Молодой и красивый парень, на нем была гимнастерка с портупеей и полурасстегнитый белый полушубок. Убитый лежал в воде. Дети решили его похоронить и никому не пришло в голову вытащить документы. Многих тогда хоронили так. Позже, где бы не жила Анна Стефановна, она всегда приезжала на это место, ухаживала за могилой. Но как- то приехав, не нашла ее. Оказалось, что группа «Поиск» извлекла останки героя для перезахоронения. Может кто -то из близких, наконец -то, нашел своего не вернувшегося с фронта родного человека.

(1925)

Вера Максимовна Бодрина родилась в п. Зимовники Зимовниковского района Ростовской области. Когда − то она думала, что рядом с радостью, горьких слез не бывает. День 22 июня 1941 года развеял эти заблуждения. Война! По лицам своих родителей, соседей, всех кто слушал сообщение В.М. Молотова о злодейском нападении фашистской Германии на нашу страну, она поняла: пришла неотвратимая беда. Мобилизация шла полным ходом: Отцы и братья уходили на фронт, на хозяйственных работах их заменили женщины, старики и подростки. Им, комсомольцам не надо было рассказывать о долге перед Родиной, о помощи фронту, о комсомольской совести и чести. Слово «надо», стало для шестнадцатилетней Веры Максимовны Бодриной, беспрекословным и обязательным. Уборку хлеба, скирдование соломы, работу на хлопковых полях в хуторе Жировка война не отменила, до глубокой осени молодежь работала наравне со взрослыми.

В средней школе №1 и Пушкинской школе п. Зимовники были организованы эвакогоспитали. Сюда раненых привозили эшелонами. Поступившие в госпиталь бойцы были изранены, печальные и суровые, но в душе у каждого горела искорка жизни. По заданию райкома комсомола Вера Бодрина, как и другие комсомольцы, собирала для госпиталя посуду, стирала бинты, ухаживала за ранеными, по их просьбе писала письма родным, помогала медперсоналу и поварам. А еще Вера Максимовна, вместе с другими комсомольцами, рыла капониры(огромные углубления для укрытия самолетов) на аэродроме.

Июль 1942 года был временем массового отступления советских войск.17 июля п.Зимовники подвергся массированной немецкой бомбардировке: была разбита нефтебаза, вокзал, жилые дома, все горело. Со стороны хутора Грушевка, через Козорезов, двигались немецкие мотоциклисты и пехота, 8 августа 1942 года, немецкие полчища хлынули в Зимовники. Началась оккупация, у людей поселилась тревога, страх и неизвестность. Каждый день теперь надо было являться на биржу труда, там немцы давали работу, а надсмотрщик с хлыстом наблюдал, подгонял и грозил расстрелом. Очень тяжело было подсыпать насыпь на железной дороге после того, как немцы сделали свою колею, расчищать грязь для проезда немецких машин при отступлении. В декабре 1942 года, пятерых детей родители Веры Максимовны отправили к дяде в х. Ленинский. Немцы, жившие в дядином доме, по случаю рождественского сочельника, накрыли стол к ужину. Вдруг поднялась стрельба, крики, суета, паника− они вмиг покинули хутор. Январским морозным днем 1943 года, ближе к ночи, советские части отбили хутор Ленинский. Огромное зарево от горящего элеватора в Зимовниках, было видно за километры. В освобожденном поселке Вера Максимовна увидела страшную картину недавних боев: в окопах лежали побитые немцы, на каждом шагу разбитая техника ,а на месте нынешнего памятника солдату − освободителю, возвышалась гора тел убитых красноармейцев. Их похоронили там же. Весной 1943 года в Зимовники прибыл 5-й танкоремонтный передвижной завод. Он разместился в квартале старого банка и на Кучмане, в районе садов у речки. Вольнонаемный состав рабочих был из зимовниковских ребят и девушек допризывного возраста. В список зачисленных попали Кащенко Вера Максимовна, Журба Екатерина Афанасьевна, Сытникова Вера Филипповна, Пруцкая Валентина Дмитриевна, Горлачева Мария, Меринова Александра Семеновна, Гетманский Иван, Москаленко Петр Георгиевич, Недвигина Майя и др. Вера Максимовна была приписана к эвакороте, которая эвакуировала поврежденные танки с поля боя тягачами и тракторами.

Она была ответственна за ведение книги приказов, учет расхода горючего, запись разных назначений и донесений, учет личного состава. Каждый танк, возвращенный на завод для ремонта, как солдат после тяжелого ранения, был со своими отметинами: пробоины, сломанные траки, согнутые стволы, сбитые башни, сожженное вооружение, поврежденные двигатели и др. Были случаи, когда в танках находили тела погибшего экипажа. После ремонта, за качество которого отвечал, Петр Михайлович Болтиев и Дмитрий Васильевич Бодрин, танки отправлялись на фронт. Вместе с заводом за фронтом двигались и Зимовниковсие добровольцы, в числе которых была и Вера Максимовна Бодрина.

Награждена

Орденом» Отечественной войны» 2 степени

Знаком» Фронтовик 1941−1945 гг.»

Раиса Семеновна Безуглова родилась в х. Пенчуков Зимовниковского района Ростовской области в 1926 году. Когда ей было три года, а сестре еще меньше, умерла мама. Отец привел в дом мачеху, у которой было своих двое детей, а через год родился совместный ребенок. Раиса была старшим ребенком в семье и главным помощником родителям. Окончив три класса, она пошла работать: помогать отцу на чабарне. В 1941 году, когда началась Великая Отечественная война, ей исполнилось пятнадцать лет. Она помнит все до мелочей.

22 июня коровы ревут, куры кричат, музыка играет возле сельсовета, женщины плачут — мужчин, в том числе и отца, провожали на фронт. Остались женщины, старики и дети. Вся сельская трудная работа легла на их плечи. Поля пахали на коровах и на быках. Одна ведет животное под уздцы, другая – за плугом. Жара, воды нет, коров поить надо. Раиса пахала на своей корове Зорьке. Корова упадет в борозду от усталости и лежит. Девочка сядет рядом и плачет от жалости к ней. Жили очень тяжело, было холодно и голодно. Отец с войны не вернулся — погиб под Белой Глиной. В конце 1942 года в их хутор вошли немцы. Добротный дом семьи Безугловых заняли гитлеровцы, а они жили в одном из сараев. Как- то поздним вечером Раиса с мачехой погнали корову в соседний хутор, а возвращаясь, в овраге нашли тяжело раненого красноармейца, прикрытого ветками. Они не растерялись, мачеха сняла с себя пальто, положила на него раненого солдата и вдвоем потащили в хутор. Спрятали в подвале сарая, в котором жили сами. Было очень опасно держать советского бойца рядом с фашистами, угроза смерти как ему, так и семье спасшей его, висела на волоске. За солдатом ухаживали все родные Раисы Семеновны, и он в скором времени пошел на поправку. Красноармейца звали Михаил, ему приглянулась молодая, красивая Раиса и он клятвенно пообещал, что после войны обязательно приедет в хутор и женится на ней. Когда солдат выздоровел, он ночью ушел, а немцы все еще хозяйничали в нашем районе. И только через неделю советские войска освободили хутор. Больше Мишку она никогда не видела, видно погиб на фронте.

После окончания войны вернулся с фронта сосед Раисы Петр Безуглов. Он прошел концлагерь Кенигсберга, кожа да кости. Никто не верил, что он выживет. А он выжил, женился на Раисе Семеновне, появились дети. Война и концлагерь забрали здоровье и вначале 80-х его не стало. С тех пор она живет одна.

Особенно мне запомнились тяжёлые бои в Венгрии у озера Балатон, под Будапештом. Это был самый страшный эпизод в моей фронтовой жизни. Под Будапештом попала в окружение большая группировка немецких войск. 18 января 1945 года рано утром немецкие войска начали мощную артподготовку и бросили в про­рыв большое количество своих танков.

Наш полк оказался на глав­ном направлении прорыва. Завязался ожесточенный бой. Каза­лось, горит земля и небо. У нас было много раненых. Я оказывала им помощь и на подводе с бойцом Онискиным отвозила в сан­часть, которая находилась в близлежащем населенном пункте. Бой шел непрерывно.  Когда мы снова вернулись на огневые по­зиции, чтобы забрать еще раненых, то увидели на расстоянии 300 метров немецкие танки. Многие наши орудия были разбиты, а бой­цы погибли, оставшиеся в живых из противотанковых ружей вели по танкам огонь. В живых нас осталось шесть человек. Мы нахо­дились в окопе по колено в воде. Танки приближались.

В этом окопе был и мой муж Коля. Бойцы стали просить меня, чтобы я из окопа переползла в ближайший блиндаж. Коля помог мне выб­раться из окопа, и я поползла к блиндажу. Немцы открыли огонь из автоматов. Я продолжала ползти. С моей головы упала шапка. Мне на помощь подполз боец Гизатулин. Мы с ним проползли метров 50 и приподнялись, чтобы оглядеться вокруг. Но в это вре­мя Гизатулин был убит. Тогда я поднялась во весь рост и, не ду­мая ни о чем, побежала в сторону близлежащей деревни. Я не слышала ни выстрелов, ни разрывов снарядов, прибежала в деревню, увидела своих бойцов, упала на снег и заплакала. От моей шинели шёл пар.

В этом бою наш полк понёс большие потери и вынужден был отступить. Через два месяца, 25 марта, я встретила своего мужа. В том бою он остался жив.

До сих пор у меня перед глазами стоит тот долгожданный день Победы, который встретили мы в Австрии – в городе Пенгау. Самый радостный день в нашей жизни!

Родилась в 1926 году в деревне Чернава Измалковского района Липец­кой области.

В Великой Отечественной войне участвовала с июня 1944 по май 1945 года в должности телеграфиста. Воинс­кое звание — рядовая.

Награждена орденом Отечествен­ной войны II степени, медалями «За боевые заслуги», «За победу над Гер­манией в Великой Отечественной вой­не 1941-1945 гг.» и многими другими. Живет в городе Аксае.

Я была военной телеграфисткой

В июне 1941 года я окончила семь классов, и мечтала посту­пить в медицинское училище. Но война нарушила все планы. В это время мне было 15 лет, и я жила вместе с родителями в хуто­ре Щепкино Аксайского района. Все мужчины ушли на фронт. В хуторе остались пожилые люди и мы, подростки. Пришлось рабо­тать: убирали урожай, осенью в совхозе «Реконструктор» укрыва­ли виноград. Рыли окопы и противотанковые рвы. Мы все понима­ли, что нужно помогать старшим. Зимой вязали шерстяные носки и рукавицы и отправляли на фронт.

В июле 1942 года наш хутор оккупировали немецко-фашистс­кие захватчики. В феврале 1943 наши войска освободили хутор Щепкино, и весной этого года мы пешком ходили за девять кило­метров на ремонт шоссейной дороги «Ростов — Новочеркасск». Она была во время боев разбита. Мы лопатами выравнивали вы­емки, устилали дорогу щебенкой, чистили кюветы. Потом мне при­шлось работать вместе с другими подростками на железной до­роге в районе станции Должанка Краснодарского края.

Когда исполнилось 17 лет, подала заявление в Аксайский райвоенкомат с просьбой послать на фронт. Но мне отказали, так как я была несовершеннолетняя. Очень расстроилась. Мне хотелось ухаживать за ранеными, я свободно могла оказать им любую помощь.

В июне 1944 года мне испол­нилось 18 лет, и меня призвали в Красную Армию. Я была очень рада. Служить направили в 8-й от­дельный запасной телеграфный полк связи, который располагался в городе Калинине. Там находилась на учебе пять месяцев. Мы изучали телеграфный аппарат СТ-35 и работу на нем. В сво­бодное от занятий время нас посылали на различные работы. Наш военный городок находился на берегу Волги. В один из заливов реки сплавляли бревна, мы их вылавливали и укладывали на бе­регу. Приходилось выгружать на берег соль из барж. Работали на товарной станции железной дороги, выгружали уголь, торф, капу­сту, картофель. Все это складировали в хранилища. Ходили в караул, стояли часовыми на постах, охраняли свою территорию и различные склады. Занимались строевой подготовкой. 2 июля 1944 года приняли военную присягу.

Я получила специальность телеграфиста, и нас всех в ноябре 1944 года через пересыльный пункт в Москве направили на фронт. У каждого был сухой паек (каша-концентрат), и мы, запасаясь во­дой на остановках, по очереди варили ее в котелках на три чело­века на одной печке-буржуйке. На железной дороге действовали диверсанты-бендеровцы.  Но нам повезло, 2 декабря 1944 года мы благополучно прибыли в город Сандомир (Польша) для прохож­дения службы в 359-м батальоне связи 1-го Украинского фронта, который обслуживал штаб корпуса. Там я до конца войны прора­ботала на аппарате СТ-57 в должности телеграфистки.

Мы передавали и очень много принимали шифрованных теле­грамм, которые немедленно направлялись в штабы дивизий, ар­мии и фронта. Особенно много было работы, когда наш корпус в составе 1-го Украинского фронта вел наступление на Берлин.

День Победы я встретила в городе Бреслау (Германия). Там в это время находился штаб корпуса. Это был неописуемый празд­ник радости и счастья. Мы остались в живых!

Но, накануне Дня Победы, 7 мая 1945 года, со мной произо­шел неприятный случай. В этот день я со своей подругой Аней Мановой дежурила на кухне. Нас, девушек, в свободное время посылали работать на кухню, помогать повару готовить обед и ужин. После ужина мы перемыли посуду, и я отпустила Аню в роту отдыхать, а сама решила помыть полы. В углу около двери стоял холодильник. Я подошла к нему и стала протирать пол. Вдруг слышу, что-то трещит, с холодильника посыпалась обли­цовка. Это она создавала треск. Я внимательно посмотрела на холодильник и увидела на его дверце дырочку-пробоину от пули. Такая же пробоина оказалась и на стекле окна, которое было боль­шим и выходило на улицу. Внутри холодильника я нашла пулю немецкого снайпера, который промахнулся. А мне, за два дня до Победы, очень повезло: осталась жива. 9 мая, когда нас подняли по тревоге в четыре часа утра и объявили, что закончилась война, я от радости даже подзабыла о той снайперской пуле.

После окончания войны началась демобилизация. В первую очередь демобилизовывали нас, девушек. Со многих воинских частей собрали нас (около 100 человек) в населенном пункте Ешкиндорф (недалеко от города Бреслау). Выдали каждой по 10 килограммов муки. Выделили подводы с ездовыми, которыми были демобилизованные воины. На подводы мы сложили свои вещмешки, а сами пешим ходом за подводами направились в сторону нашей советской границы. С нами был духовой оркестр и полевая кухня.

Каждый день преодолевали по 25 километров. Остановки на отдых делали на окраине какого-нибудь населенного пункта, где были водоемы. Там приводили себя в порядок, ночевали и утром-снова в путь. ИзЕшкиндорфамывышли21 июня и 17 августа 1945 года прибыли на желез­нодорожную станцию Коваль (Украина). Наш пеший путь продолжал­ся почти два месяца. На станции Коваль перено­чевали, и утром нас по­садили
на поезда, и мы самостоятельно разъе­хались по своим до­мам.

В Ростов я приехала поздно вечером 19 августа, и мне так захотелось как можно быстрее попасть домой, что решила, несмотря на позднее время, самостоятельно пешком идти в хутор Щепкин, до которого было 15 километров. Прошла город, вышла в степь. Кругом никого нет. Я шла мимо рощ, по полям, где росли кукуруза и подсолнухи. Перед нашим хутором был противотанковый ров, который я когда-то копала. До хутора еще оставалось три-четыре километра. Я быстро преодолела ров и еще быстрее пошла к хутору. У меня не было никакого страха, я стремилась домой. Домой пришла в 11 часов ночи. Дома встрети­ли с большой радостью и удивились, что я шла одна по степи. Ведь в степи было очень много волков. Я об этом ничего не знала и благополучно добралась. Так для меня закончилась военная жизнь. Я приступила к другой — мирной, созидательной.

11 сентября 1945 года выш­ла замуж за парня, своего соседа, фронто­вика Роя Алексея Хрисанфовича, кото­рый стал Героем Советского Со­юза. С ним мы живем уже по­чти 60 лет, име­ем трех доче­рей, четырех внуков и одно­го правнука.

После вой­ны я работала телеграфисткой в Аксайском узле связи и на железной дороге билетным кассиром на станции Кизитеринка. В 1983 году вышла на пенсию, вместе с мужем занимаемся домашними делами и воспитанием внуков. Сейчас живем в городе Аксае, на Берданосовке.

Нам очень хочется, чтобы наши дети, внуки и правнуки были счастливы, и прожили мирную жизнь.

Родилась Чистова (в девичестве Пономарёва) 22 июня 1922 года в Луганской области. В 1925 году семья Пономарёвых переехала в Весёловский район Ростовской области.

Её родители работали в колхозе «Новая жизнь». Прасковья ходила с сёстрами помогать матери – снопы вязать. Подрабатывала и воспитательницей в детском саду. А после окончания 8-го класса пошла работать в колхоз учётчиком. И работала до начала войны.

Прасковье было восемнадцать лет, когда началась война. А в девятнадцать она стала курсантом школы военных радистов, после окончания которой была направлена на фронт.

Прасковья Пономарёва попала на 2-й Белорусский фронт, в танковую армию, где служила в женском полку связи. На фронте заболела тифом. После госпиталя попала в 134 бригаду 16-го танкового корпуса, где служила радисткой.

В качестве радиста танка Прасковья принимала участие в битве на Курской дуге, которая началась в июле 1943 года и длилась более  пятидесяти дней. Прасковья не только держала связь, но и спасала жизнь раненым солдатам, вынося их с поля боя. После одного из боёв вместе с подружкой  Валентиной, такой же, как и сама хрупкой девушкой она вынесла более сорока человек, за что была награждена медалью «3а отвагу».

Огненные дороги Прасковьи Пономарёвой пролегли от Москвы до Курска, от Курска до Праги.

После войны Прасковья Сидоровна училась в железнодорожном техникуме в Ростове. Там и познакомилась с будущим мужем, Владимиром Фёдоровичем Чистовым. Вместе с ним уехала на его родину, в Волгоградскую область.

В 1958 году Прасковья Сидоровна с мужем и новорождённой дочкой вернулись в Весёлый. П.С. Чистова работала продавцом в Весёловском Райпо. Отсюда её проводили на пенсию.

25 марта 2008 года Прасковья Сидоровна Чистова ушла из жизни.

Наталья Ермолаевна Ершенко родилась в 1921 году в хуторе Маныч-Балабинка Весёловского района.

С 14 лет Наталья работала в колхозе в полеводческой бригаде, затем домработницей. В 1940 году уехала в г. Новочеркасск, где поступила работать на кирпичный завод.

Когда началась война, Наталье было 20 лет. По направлению завода она едет в училище города Грозный учиться на трактористку. В это время немцы заняли Ростов и шли на юг. Училище, в котором училась Наталья, эвакуировали в Сибирь, в город Бийск. Там она работала в кочегарке рабочей и писала бесконечные заявления в военкомат, требуя отправки её добровольцем на фронт.

И вот в мае 1943 года её мечта сбылась: для фронта формировали учебный полк, и Наталью в числе других добровольцев зачислили в группу и отправили в г. Куйбышев учиться на шофёра.

Однако долго учиться не пришлось: курсантов быстро забрали в действующую армию, на передовую. Наталье Ермолаевне довелось воевать на 1-м Белорусском фронте в составе 243-го миномётного полка. Была и шофёром, и поваром, а в основном – связисткой.

Из множества боёв Наталье Ермолаевне запомнился один, самый для неё тяжёлый. Это было в Польше. В одном из боёв все связисты погибли, связь была нарушена, для того, чтобы восстановить её, необходимо было идти на передовую – ликвидировать порыв линии. А вокруг кипел бой. Под непрерывным огнём Наталья ликвидировала пять порывов на линии связи. За совершённый подвиг она была награждена медалью «За отвагу».

В 1944 году прямо на фронте Наталья вышла замуж за однополчанина-артиллериста. Но счастье молодых было недолгим: муж погиб, освобождая Польшу, а Наталье пришлось демобилизоваться по причине беременности.

В 1945 году Наталья Ермолаевна Ершенко вернулась в родные места, в хутор Спорный. Здесь у неё родился сын. Наталья Ермолаевна пошла работать на Весёловский гидроузел, где трудилась до выхода на пенсию в 1975 году.

Наталья Ермолаевна награждена медалями «За победу над Германией», «За доблестный труд», юбилейными медалями.

В настоящее время Наталья Ермолаевна Ершенко проживает в хуторе Спорный Весёловского района Ростовской области.